Город зеркал. Том 1

Некрасиво раздутый и вычурный пикап с кабиной на четверых. С выхлопными трубами, торчащими вверх, двойные задние фары в ряд над кабиной, флаг Конфедерации на бампере. Он стоял передом у края затопленного карьера. Его одиночество было идеально, как и расслабленное состояние тех, кто приехал на нем, – мужчины и женщины, страстно наслаждающихся друг другом, так же страстно, как я намеревался насладиться ими. Некоторое время я просто смотрел. Мой взгляд не был плотоядным, скорее я наблюдал за ними с любопытством ученого. Зачем заниматься этим в такой тесноте? Почему в неудобной кабине пикапа, в которой мужчина едва не раздавил свою возлюбленную о приборную доску, надо удовлетворять эту животную потребность? В мире есть достаточно кроватей, где можно сделать это куда лучше. Они не были молоды, напротив – он лысый и с пузиком, она костлявая и с обвисшей кожей. Шоу стареющей плоти. Почему они решили заняться этим в таком месте? Не стал ли я свидетелем того, как они пытаются вспомнить молодость? И тут я понял. Они женатые. Вот только просто не были женаты друг на друге.

Первой я вкусил женщину. Оседлав своего партнера, лежащего на широком заднем сиденье, она с такой яростью наседала на него собой, схватившись руками за подголовник, задрав юбку до пояса, с висящими на костлявых лодыжках трусиками и подняв голову к потолку, будто в мольбе, что, когда я вытащил ее через открытую дверь, на ее лице было скорее раздражение, чем страх, так, будто я прервал ее посреди важного размышления. Это, конечно же, не продлилось долго, не больше пары секунд. Интересно, что человеческое тело, освобожденное от головы, по сути, есть сосуд с кровью с естественно присущей ему соломинкой. Держа обезглавленный торс прямо, я прижался ртом к хлещущему потоку наслаждения и сделал долгий мощный глоток. Я не ожидал ничего особенного. Было вполне ожидаемо, что ее рацион, типичный для маленького городка и полный всяких консервантов, придаст ее крови химический привкус. Но всё оказалось иначе. На самом деле ее вкус был восхитителен. Ее кровь была наполнена сложным букетом ароматов, будто выдержанное вино.

Еще пару хороших глотков, и я отбросил ее в сторону. К этому времени ее партнер со спущенными до лодыжек штанами, сверкающим пенисом, который быстро опадал, достаточно собрался с силами, чтобы пролезть на водительское сиденье и начать лихорадочно искать ключи от машины на связке. Кольцо было огромным, как у уборщика. Его пальцы дрожали. Он воткнул в замок один ключ, потом другой, непрестанно бормоча «О боже» и «Срань господня», почти с той же интонацией, с какой он считаные секунды назад издавал страстные звуки и грязно ругался на ухо своей партнерше.

Исключительная комедия. Честно говоря, я ею наслаждался.

И это было моей величайшей ошибкой. Если бы я убил его быстрее, не прерываясь на это представление, известный нам мир был бы совершенно иным. Как оказалось, мое ожидание позволило ему найти нужный ключ, завести мотор и воткнуть скорость прежде, чем я влетел внутрь, схватил его за голову, наклонил ее в сторону и с хрустом сдавил его шею, ломая ему дыхательное горло. Я был настолько поглощен этим животным действом и кровавой трапезой, что не осознал происходящего. Того, что он успел включить передачу.

Хорошо известно, что такие, как мы, очень не любят воду. Вода для нас смертельна. Мы тонем, как камень, у наших тел нет той плавучести, как у тел, имеющих в себе жировую ткань. Я лишь мельком помню, как оказался в карьере. Пикап медленно погружался в бездну. Сила тяжести, неизбежное утопление, вода, охватившая меня холодным коконом смерти, заливающая глаза и нос, заполняющая легкие. Маленькие ошибки приводят к великим катастрофам – неуязвимый практически во всём, я нашел себе быстрейший способ погибнуть. Пикап с мягким стуком коснулся дна, когда я выбрался из кабины и пополз по дну. Даже в том состоянии паники меня не оставило чувство юмора. Субъект Зиро, Разрушитель Мира, карабкается по дну, будто краб! Надежда была лишь на то, что я доберусь до края ямы и вылезу. Моим врагом было время, у меня был лишь воздух в моих легких, один вдох, чтобы попытаться спасти себя. Мои пальцы отчаянно вцепились в стену камня. Я полез вверх. Переставляя руки, поднимался. В глазах кружилась тьма, конец надвигался…

Вопрос о том, как я со временем осознал, что стою на четвереньках на суше, с ободранными, совершенно как у обычного человека, ладонями и коленями, изрыгая потоки рвоты, я оставляю теологам. Ибо я совершенно точно умер, тело такое помнит. Освободившись от враждебных вод карьера, я тем не менее не выдержал испытания и некоторое время возлежал на берегу среди камней, будто утопленник, но лишь для того, чтобы вновь рывком вернуться к жизни.

Дверь смерти, как оказалось, не имеет на себе надписи «Только на выход».