Город зеркал. Том 2

Мы не понимаем очень многого. Мы не знаем, кто были эти люди. Мы не знаем, какую роль они играли, если играли, в вымирании мутировавшей расы, известной как Зараженные. И мы не знаем, что с ними стало, как они умерли. Нынешняя конференция, надеюсь, даст начало изучению этих загадок. Более того, я бы хотел, чтобы каждый из нас вышел отсюда, проникнувшись еще более глубоким уважением к тем фундаментальным вопросам, которые определяют наше существование. История – не просто информация, не просто факты, не просто наука и ученость. Все это лишь служит иной цели, более грандиозной. История – это сказание, сказание о нас. Откуда мы пришли. Как мы выжили. Как мы можем избежать ошибок прошлого. Имеем ли мы значение и, если имеем, какое наше подобающее место на этой земле.

Поставлю вопрос иначе. Кто мы такие.

Изучение Периода Североамериканского Карантина есть нечто, куда более важное и реальное в настоящий момент, чем просто академический интерес к фактам прошлого. Оно – и, думаю, каждый, здесь находящийся, согласится с этим – ключевой момент в понимании вопросов благополучия и выживания нас как биологического вида. И оно становится тем более важным сейчас, когда мы раздумываем над реализацией давней мечты человечества – возвращением на этот пустующий и пугающий континент.

91

Для Логана Майлза, мужчины пятидесяти шести лет от роду, профессора кафедры Миллениальных Исследований и руководителя Канцлерского отряда по исследованию и освоению Северной Америки, это утро выдалось хорошим. На самом деле, очень хорошим.

Конференция началась с места в карьер. Сотни ученых, оживленный интерес прессы. Он еще не успел выйти из актового зала, как перед ним выстроилась стена журналистов. Что они значат, спрашивали они, эти имена на камне? Были ли двенадцать апостолов Эми реальными людьми? Какими будут последствия освоения Северной Америки? Будет ли отложено создание первых поселений?

– Потерпите, пожалуйста, – сказал Логан.

Перед его лицом засверкали вспышки.

– Вы знаете все, что знаю я, не больше, но и не меньше.

Выйдя из толпы, он покинул здание через задний вход, рядом с кухнями. Какое приятное осеннее утро, сухое, с голубым небом и дующим с востока, с бухты, ветерком; высоко в небе безмятежно плыли два дирижабля, под аккомпанемент низкого гудения больших пропеллеров. Глядя на них, он всегда вспоминал о сыне; Рэйс, пилот воздушных сил, только что получивший звание капитана, теперь под его командованием дирижабль – большое достижение, особенно для такого молодого парня. Логан остановился, наслаждаясь свежим воздухом, а потом обогнул угол здания, идя к центральной площади университетского городка. У ступеней, как всегда, стояли протестующие, человек сорок-пятьдесят. У них в руках были транспаранты. «СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА=СМЕРТЬ», «ПИСАНИЕ – ЗАКОН», «КАРАНТИН ДОЛЖЕН ОСТАТЬСЯ». Большая часть – люди постарше, желающие, чтобы все осталось по-старому. Среди них было и с дюжину человек Аммалитского духовенства и несколько Апостолов, женщин в простеньких серых одеяниях, подпоясанных веревкой, с бритыми по образу Спасителя головами. Они уже не первый месяц здесь, приходят ровно в восемь утра, как на работу. Поначалу они раздражали Логана и даже немного нервировали, но со временем они стали обреченно безразличными, и их стало несложно игнорировать.

Дорога до его кабинета заняла у него десять минут, и он удивился и обрадовался одновременно, увидев, что в здании почти пусто. Даже секретарь кафедры слинял. Он добрался до своего кабинета на втором этаже. За последние три года он стал появляться здесь все реже, по большей части работая в правительстве, и иногда не появляясь в университетском городке неделями подряд, если даже не считать его полеты в Северную Америку, которые отнимали не один месяц. Стены с книжными полками, огромный стол из тика – большая трата в честь обретения поста председателя кафедры пятнадцать лет назад – и общая атмосфера профессионального уединения. Эта комната всегда напоминала ему о том, как далеко он продвинулся и какая неожиданная роль ему выпала. Он достиг вершины, в своем роде, однако, по правде говоря, время от времени тосковал по прежней, тихой и размеренной жизни.

Он принялся разбирать бумаги – доклады профессорской комиссии, дипломы, которые он должен был подписать, счет от поставщика питания – и услышал стук в дверь. Подняв взгляд, он увидел стоящую в дверях женщину лет тридцати – тридцати пяти, очень красивую, с золотисто-каштановыми волосами, умным лицом и живыми карими глазами. На ней был безупречно сшитый костюм темно-синего цвета и туфли на высоком каблуке; у нее на плече висела видавшая виды кожаная сумка. Логану показалось, что он уже видел ее прежде.

– Профессор Майлз?

Она не стала ждать разрешения войти и незаметно миновала порог.

– Извините, мисс…

– Несса Трипп, «Территориэл Ньюз энд Рекорд».

Она подошла к его столу и протянула руку.

– Надеюсь, вы сможете уделить мне минуту своего времени.