Город Зга

— Не надо «со всей ответственностью», — медленно вкрадчиво сказала Вела, — Не надо ничего заявлять. Ничего не надо. Господа, позвольте напомнить. Вы не нужны нам, господа. Ни вот настолечко. Мы вам нужны, господа. Мы — вот в чём беда. И ещё, господа… Вы понимаете, я надеюсь, что мы уже немного другие, не прежние. Слегка не такие, с какими вы предпочли бы иметь дело. Что мы уже связаны с этим, подключены к тому, что там, за Каймой. Что мы, господа, просто видим, когда вы лжёте, нам ни к чему доказательства. Мы чувствуем вашу ложь. А вы нам лгать собираетесь, господа. Зачем?

Её слова, а более — её взгляд, которым она обвела гостей, произвели впечатление. Опять вспухла пауза. Гости переглядывались. Им, видимо, очень хотелось посовещаться без нас. Но попросить нас выйти они благоразумно не решились. Поняли, что тогда мы уж точно не вернёмся.

Вела опять начинала нервничать. Я положил ладонь на её руку, слегка сжал прохладные тонкие пальцы — всё хорошо, успокойся.

Бейн поднялся из-за стола, прошагал по комнате, остановился у окна, разглядывая то ли окрестный пейзаж, то ли старую паутину меж стёклами.

Мне стало легко и скучно. Мы переглянулись с Велой, слегка улыбнулись друг другу, — А не послать ли нам их всех подальше, этих чванлюг, тузов-тузиков? Время не ждёт.

— Так, — резко подошёл Бейн к столу, — Вам нужна правда? Мы вам расскажем всё.

— Нет, это вам нужна правда, — сухо уточнил я.

— Всё. Не время для кокетливых игр, — покосился он на заёрзавших генералов, — Что вас интересует?

— Атомный взрыв, в первую очередь. Зачем? Как?

Бейн опять повернулся к генералам, красноречивым взглядом приглашая их к ответу.

— Насчёт взрыва вы несколько драматизируете ситуацию, — наконец, вздохнул Ниткин, — Ну взрыв. Строго локализированный подземный взрыв. Заряд небольшой мощности. На тысячеметровой глубине. С соблюдением всех условий безопасности. Радиационная обстановка на поверхности — в допустимых пределах. Сейсмическая картина — благополучна.

— Боже мой! — почти простонала Вела, — Что вы говорите такое! Взрослые серьёзные люди. Неужели вы до сих пор не поняли, что натворили? Где вы взорвали ваш проклятый заряд!

— Что мы, пророки? — сердито, чуть ли не обиженно сказал генерал Ниткин. Залысина его приняла морковный оттенок, — Вам легко сейчас рассуждать. Вы люди частные, приехали — уехали. Вы не несёте бремя ответственности. Перед государством, перед правительством. Перед населением, если хотите. Мы вынуждены были это сделать. В целях… — он слегка замялся, покрутил мощной шеей в тугом воротнике, — стабилизации обстановки… защиты окружающей среды, людей, наконец…

— Защиты?! — изумлённо воскликнул я, — Кто же там на вас нападал?

— Да, защиты! Знаете, что творилось там с энергофоном на протяжении нескольких лет? А потом… Да вот госпожа Муравьёва вам лучше объяснит.

Директор-координатор смутно вздыхала, качала головой, тёрла переносицу. Разговоры о взрыве ей не нравились. Возможно, она была не сторонницей этой затеи.

— Згинская энергетическая аномалия изучается более двадцати лет. Наш научный комплекс включает пять профильных институтов, восемнадцать специализированных лабораторий, две станции зондирования, обширные программы для спутниковых систем… я не буду всего перечислять. Более четырёх тысяч специалистов работали с полной отдачей. Собран громадный фактический материал. Подготовлено несметное число рефератов, докладов. Выдвинуто множество различных гипотез. Защищено десятка три диссертаций. Издано несколько монографий. Проводились международные конференции, семинары. Много чего ещё. И сегодня я беру на себя смелость заявить… Проблема изучена на полпроцента. Если не меньше. Проблема эта оказалась не по зубам нашему сегодняшнему уровню познания. Кстати, это касается не только нашей зоны. За рубежом нас не намного опережают.

Ну например — спектр лучистых энергий. Наша аппаратура, включая самую совершенную, способна фиксировать до трёхсот пятнадцати полос-диапазонов. Тогда, как косвенные, субъективные данные говорят о том, что таких полос, не поддающихся фиксации, во много раз больше. И самое непостижимое — источник у этого гигантского спектра — один.

По расчётам, он должен располагаться под землёй на глубине тысяча пятьдесят метров. Когда пробурили скважину, спустили зонды, знаете, что обнаружили?

— Скорее всего — ничего, — скучно сказал я.

— Верно, ничего. Никакого материального энергоисточника. Никаких геологических сюрпризов. Магнитные поля — в средних пределах. Обычный радиационный фон — в норме. Была просчитана статистико-вероятная модель гипотетического источника излучений, возможность его образования в тектонических слоях земной коры…

— Прошу прощенья, — встрял я, — научно-материалистические изыскания по данному явлению нас не сильно занимают. Мы знакомы с этой проблемой по-другому, изнутри. Хотелось бы конкретно по событиям.