Город Золотого Петушка

Леночка не промолвила ни да, ни нет, но промолчала также и о том, что дело было по-другому. Никто не грозился им, а только Наташка увидела в подъезде чужих ребят, которые играли в ножички, и бросилась бежать, закричав: «Ленка, бежим, а то мальчишки нам пачки дадут!» А мальчишки, будучи очень заняты своим важным делом, даже и не взглянули на них. Может быть, мальчишки были и не с этого двора. Они бросали ножички возле самого подъезда, а кто из своих станет на глазах у взрослых заниматься этим делом, когда известно, что взрослые видеть не могут эту игру, как будто сами никогда в нее не играли!

Однако Леночка промолчала, и Игорь почувствовал себя неловко. Вот тебе и новый двор! Выходит, старым друзьям туда дорога заказана? «Ну, узнаю, — подумал Игорь, — кто это у нас девчонок гоняет, мало не будет!» И в самом деле он был возмущен — разве можно к девчонкам привязываться. Мальчишки — другое дело: между многими дворами было глухое соперничество, неизвестно из-за чего возникшее и неизвестно почему державшееся. Выражалось оно в неизменной форме: «Ты чего в наш двор пришел? Своего нету, да? А ну иди отсюда, а то!..» Что такое «а то!..» — было ясно во всех концах города и обозначало одно и то же: «Бить будем!»

Мишка нахмурился и, с недоверием глядя на Наташку, буркнул:

— Вечно она выдумывает… Ну, чего это ребята вам будут пачки давать?

— А вот и будут! А вот и будут! — с глубоким убеждением в своей правоте закричала Наташка. — Вот хочешь, сейчас опять пойду туда одна! И будут мне пачки! Будут!

Она даже сделала несколько шагов в сторону ворот, но тут мысли ее приняли другое направление и она напустилась на брата:

— А ты за меня никогда не заступаешься! Меня чужие мальчишки бьют, а ты и пальчиком не пошевельнешь… Это хорошо, да? Хорошо?

— Я заступаюсь! — сказал сбитый с толку простоватый Мишка.

Но Наташка уже вопила на весь двор:

— Ма-а-а-ма! Мишка за меня не заступается!

Мишка опасливо покосился на окна своего дома.

Мать поднялась из-за стола и выглянула.

Леночка, которая всегда молчала и очень хорошо знала свою сестрицу, негромко сказала:

— Я сегодня чуть-чуть в Чердымовку не упала. Ка-ак подо мной земля обвалится!..

— Где? Где? Где? — с жадным любопытством поспешно спросила Наташка, сразу же забывшая весь разговор перед этим. — А я не упаду! А я не упаду! Я на самый край стану и — ничего!

Тихий Шурик вывел на поводке Индуса. Пес застучал по полу веранды хвостом, умильно глядя на Шурика и дожидаясь, когда тот отстегнет поводок.

Балерина Ирочка вышла вслед и, зажмурясь от солнца, оглядела двор. Она села на перила веранды и, заложив ногу за ногу, прислонилась к стене, как киноактриса, держа перед собой на вытянутых руках книжку. Длинные светлые волосы закрыли ее лицо, но, хотя они мешали ей и щекотали нос, она не убирала их и рассматривала собравшихся во дворе ребят сквозь блестящую сетку своих волос.

— Выставилась! — сказал беззлобно Мишка. — Шурик, пусти Индуса!

Шурик отстегнул поводок и сказал строго:

— Тих-хо! Сидеть!

Индус, наклонив голову и закусив губу, смирно, умными глазами глядел на Шурика, ожидая разрешения кинуться со всех ног во двор, где можно бегать сколько угодно. Не сводя глаз с Индуса, все ребята глазели на эту сцену. Притихла даже Наташка, хотя ее нрав и не позволял ей долго молчать, — она и сейчас что-то шептала про себя, наверно: «А вот и не сидеть! А вот и не сидеть!» Но Индус сидел. Потом Шурик вынул из кармана кусок сахара, высоко подбросил его в воздух. Тотчас же Индус кинулся вверх, схватил на лету сахар, громко лязгнув зубами. Сладкая слюна потекла у него из розовой пасти.

— Вольно! — скомандовал Шурик.

И, повалив ведро с водой, стоявшее на веранде, Индус бросился во двор, оглушительно лая:

«Здрав-здрав-здрав-ствуйте!»

— Индус! Сюда! — закричали ребята вразнобой.

— Индусик! Индусик! — закричала и Наташка и спряталась за Мишку.

…Солнце лезло по небу все выше.