Города в поднебесье

Ближе к вечеру на площадку поднялся и сам Рубари. Пожалуй, это был самый тяжёлый груз, который мне доводилось сегодня поднимать. Он подтвердил, что нашёл древесину, осмотрел, как я всё закрепил (и, кажется, остался доволен), а потом предложил закончить на сегодня — но я не согласился. Времени было ещё много, и можно было перетаскать все вещи подальше от края. Почему-то оставлять всё на виду мне не хотелось…

Пройдясь по окрестностям, мы взломали парочку фермерских домиков. Один нам очень приглянулся — небольшой, с хорошей печкой, запасом дров снаружи и продуктами в кладовке. Рядом стоял большой сарай, где раньше, видимо, хранилось сено. Сейчас в нём было пусто, и место отлично подходило для постройки дирижабля.

Только перетащив всё туда, мы, наконец, спустились вниз — в наше старое убежище — и приступили к заслуженному ужину. С завтрашнего дня решено было начать срочно переселяться на верхнее плато. Заморозки обещали продержаться ещё дней десять-пятнадцать, так что в срочности вроде бы не было никакого смысла, но я настоял — как-то тревожно мне было. Слишком всё гладко складывается…

Следующие два дня слились в сплошной поток работы. Мы поднимали наверх ткань для дирижабля, доски и запчасти, которые Рубари собирал по всему городу. Ещё он притащил какие-то винты, турбины, металлические трубки, листы жести… Я понимал, что всё это может пригодиться, но сколько же всего тут было!.. Пока было светло, мы поднимали груз наверх, а уже потом, по темноте, перетаскивали на ферму.

Одним из плюсов нового убежища было то, что ночью в нём не надо было поддерживать огонь. Растопил печку, дождался, когда всё прогорит, закрыл заслонки — и иди спокойно спать: до утра дом не выстудит. Дрова в поленнице были сухие, горели хорошо и жара давали много, а дыма — мало. Как только появилась возможность, Нанну мы перевели в домик фермера, оставив там налаживать быт.

На горизонте появился исполинский облачный фронт. Он пока двигался стороной, но погода была переменчивая, так что и ветер мог сменить направление. Пришлось ускориться с подъёмом грузов. За третий день мы так и не уложились, но оставалось совсем немного. Однако и тучи успели угрожающе надвинуться, устилая теперь поверхность плато, как туман. За утро следующего дня мы, наконец, перетащили все оставшиеся материалы и вещи снизу и из старого убежища. Последним сходил туда Рубари и теперь, судя по дымку — грелся, перед тем как лезть наверх. Температура как раз упала настолько, что без обогрева больше часа и не продержишься…

«Дзи-и-и-и-инь!» — требовательно заверещало у меня за спиной.

Я с опаской обернулся и уставился на багровый шар, висевший в воздухе.

«Дзи-и-и-и-инь!» — снова сообщил мне шар, намекая, что неплохо было бы не тормозить…

Я коснулся его рукой, и знакомый голос сквозь помехи радостно завопил:

— Алло! Фант?

— Да.

— Привет!

— Привет! — согласился я.

— Бегите, пря…есь! …Таскивай Рубари! Скройте с…. При…ут. вия!

Собственно, я не всё понял. Однако по интонации догадался, что пора драпать.

— Сколько у нас времени? — спросил я, решив проверить работу нового свойства.

— Дес… минут! Слышишь?

— Слышу! А Рубари знает?

— Бегите! — сообщил голос, как бы намекая, что второй вопрос был неверный.

— Я понял. Спасибо!

Багровый шар пропал, а вместо него в воздухе появилась просьба:

Немедленно бегите! Прячьтесь!

Оптимально — скрыть следы присутствия.

Дополнительно: спасите Рубари!

Трос истерически задёргался… Я посмотрел вниз и увидел, что Рубари уже прицепил трос к сбруе и постоянно оглядывается по сторонам. Я навалился на лебёдку и принялся крутить её с такой скоростью, с какой ещё никогда не крутил. Через пять минут Рубари был наверху. Мы вытянули трос, сняли со штыря барабан и бегом рванули к складу. Внутри я остановился, огляделся — и среди валяющихся ящиков и корзин разглядел метлу. Схватив её, я вернулся к площадке по своим следам и проделал снова весь путь спиной вперёд, на этот раз заметая следы на снегу, припорошившем землю. Я едва успел скрыться под крышей, когда сверху, над ледником, застрекотали винты дирижабля.

Сквозь щель двери было видно, что это наш знакомый торговый дирижабль… Он прошёл над верхним плато совсем низко. Снизу, в корзине на канате, сидел матрос, внимательно разглядывая землю. К счастью, ветер, туман и снег укрыли наши следы. Свежие на площадке я только что замёл, а старые уже почти стёр ветер. И если в ясную погоду нас бы всё равно обнаружили, то в обрывках туч это было сделать куда сложнее…

Дирижабль зашёл за скалу и опустился ниже, чего раньше никогда не делал, а потом чуть отлетел от обрыва. На палубе вокруг орудия, которое я уже видел, засуетились матросы, наводясь на скалу, после чего мелькнула вспышка — и снизу раздался зловещий грохот. В тот же момент дирижабль принялся снова набирать высоту. Внизу заверещали проснувшиеся скамори.