Города вам на пользу. Гений мегаполиса

По мнению Эрика Усланера, профессора политологии из Мэрилендского университета, доверие — не результат коммерческих сделок или социального взаимодействия: оно встроено в наше общественное «я» и основывается на простой вере в добрую волю других людей. Доверие появилось первым. Его источник — не те или иные взаимоотношения в определенный момент, то есть расчет на выгоду, а общая вера: не «А верит, что B сделает X», а просто «А верит». Таким образом, доверие связано с оптимизмом, уверенностью, терпимостью и благополучием, а не только со стратегическими выкладками.

Этот тип доверия, утверждает Усланер, ведет к социальным обязательствам, а не совместным действиям как результату переговоров. Укрепление сотрудничества, в свою очередь, способствует равенству, демократизации и вере в права человека. Доверчивые люди «счастливее в личной жизни и становятся хозяевами собственной судьбы. Они терпимы к людям, отличающимся от них самих, и считают, что контакты с незнакомцами несут в себе больше благоприятных возможностей, чем рисков»⁸.

Но встретить проявление доверия в нашей повседневной жизни, похоже, становится все труднее: по какой-то причине эта общая вера в людей за последние десятилетия резко ослабла. Чаще всего последствия этого не столь тяжки, как в случае с гибелью Трейвона Мартина, но они все равно негативны. Мы привыкли ожидать от людей эгоизма и потому сами ведем себя эгоистично. Результаты утраты доверия видны повсюду.

В 2011 году после массового банкротства банков из-за кредитного кризиса, разоблачений относительно расходов британских парламентариев, а также «телефонного скандала», когда News International пришлось признаться в незаконном прослушивании тысяч частных разговоров, социологическая служба Ipsos Mori по заданию Национального статистического управления провела социологический опрос, чтобы определить уровень доверия к представителям различных профессий. Как и ожидалось, результаты не внушали оптимизма. Вот как респонденты доверяют каждой категории, отвечая на вопрос: «Верите ли вы, что они в целом говорят правду?»:

Врачи — 88%

Учителя — 81%

Преподаватели вузов — 74%

Судьи — 72%

Ученые — 71%

Духовенство — 68%

Полиция — 63%

Теленовости — 62%

Обычные люди на улице — 55%

Государственные служащие — 47%

Социологи — 39%

Профсоюзные чиновники — 34%

Крупные бизнесмены — 29%

Журналисты — 19%

Министры — 17%

Политики — 14%⁹

В ходе аналогичного опроса, проведенного службой Gallup в США в 2009 году, выяснилось, что уровень доверия к политикам регионального масштаба снизился с 67 до 51%¹⁰. В 2011 году показатель доверия к Верховному суду снизился до 46%^и, к исполнительной власти — колебался около 61%, к законодательной — на уровне 45%, а политикам в целом выразили доверие всего 47% опрошенных. В то же время примерно 73% американцев доверяют собственной способности все сделать как надо¹². Эта поистине отрезвляющая статистика говорит о том, что отношения между улицей и мэрией и даже еще более далеким парламентом полностью подорваны и случилось это отнюдь не вчера.

Еще одно проявление краха доверия в наших городах можно увидеть на многих углах — над шумом и суетой повседневной жизни. Мы больше не доверяем властям, а они больше не доверяют нам. Использование государством технологий для наблюдения, слежения и фиксации каждого нашего шага вызывает озабоченность у многих людей, считающих, что наши гражданские свободы оказались под угрозой. Самый наглядный пример этого — вездесущие камеры видеонаблюдения. Сколько таких приборов установлено в Британии, неизвестно, но, по некоторым оценкам, только в Лондоне их около 500 тысяч — в среднем 68,7 штуки на тысячу жителей столицы. В результате человек, занимающийся своими делами в городе, попадает в их объективы как минимум «300 раз в день». И такое происходит не только в Лондоне: подсчитано, что на далеких Шетландских островах у северного побережья Шотландии камер наблюдения больше, чем установил во всем Сан-Франциско городской Департамент полиции¹³.

Композиция уличного художника Бэнкси «Единая страна — под наблюдением камер»

В континентальной Европе камеры наблюдения пользуются меньшей популярностью — возможно, из-за воспоминаний о фашизме и более жестких законов о неприкосновенности частной жизни. По некоторым оценкам, в отличие от Лондона, в 2004 году во всей Германии насчитывалось 15 уличных систем наблюдения, в Будапеште — 14, в Норвегии — одна, а в Вене и Копенгагене их вообще не было¹⁴.