Городские истории (СИ)

- В смысле?! – Сергей всё-таки взвился, сжимая руки в кулаки, и яростно сверкнул глазами на невозмутимо стоящего на месте хлыща, которого руки чесались побить за такие слова. – То есть, моя дочь была в рабстве у каких-то вампиров?! И они ещё нам собираются что-то предъявить?!

Елена твёрдо придержала мужа за локоть, и усадила на ближайший стул.

- Позволь мне закончить юридический разговор, пожалуйста, – она дождалась скупого кивка от полыхающего раздражением мужа и снова вернулась к своему собеседнику. – Прошу прощения. Тема мне действительно близка, я писала диссертацию по Римскому праву. Вы говорите о концепции servi res sunt?

Сергей Петрович на секунду прикрыл глаза, как будто прислушиваясь к чему-то, и с лёгкой улыбкой покачал головой.

- Простите, я обращался к моей Княгине – юридические термины на латыни для меня в новинку. Не совсем так, скорее, personae alieni iuris, если вы говорите о правоспособности, – он усмехнулся, покачав головой. – Но здесь добавляется магия. Связь вампира и человека-слуги – неравная, но магия требует добровольного, осознанного согласия человека на это, данного трижды. – Он вскинул руку, обрывая подскочившую на месте Настю, – Да, юная леди, добровольного, осознанного согласия! Хотите сказать, вы не давали такого согласия?

- Да какая здесь может быть добровольность и осознанность?! – Возмущённо вскинулась Настя, – Я же не понимала, на что соглашаюсь! Он меня зачаровал своей магией, это нечестно!

- А давайте вы дадите честный, откровенный ответ, хотя бы себе, – грустно улыбнулся Сергей Петрович. – Какой вопрос вам задавали и какой ответ вы давали. Три раза во время первой метки и три раза – во время второй.

Настя молча поджала губы и отвернулась, сложив руки на груди.

- И какие же это вопросы? – Елена переводила внимательный, пристальный взгляд с дочери на Сергея Петровича.

- Не желаете ответить, юная леди?

- Прекратите меня так называть! – Настя скривилась, не поворачиваясь к ним. – Сами тоже человек-слуга, а строите из себя!

- Как мне вас представила моя Княгиня, так и называю, – он горько усмехнулся. – И не отрицаю, что вы правы. Только, в отличие от вас, я не пытаюсь уйти от ответственности за свои слова и поступки.

- Я тоже не пытаюсь уйти ни от какой ответственности! – Настя развернулась к нему, быстрым движением стерев с лица злые слёзы. – Я помню всё прекрасно. Я согласилась принадлежать ему телом и душой, разделить с ним мысли и желания, боль и радость.

- Так, если «принадлежать телом и душой» означает отказ от полной правоспособности, то о какой «добровольности» можно говорить при разрыве этой связи? Разве это не будет рассматриваться как попытка отказаться от своих слов, уйти от ответственности? С юридической точки зрения.

- Статус «человек-слуга» – это не «servi pro nullis habentur», с юридической точки зрения, – поморщился Сергей Петрович. – Это магическая связь, через которую обе стороны могут получать что-то друг от друга. Разорвать первые две метки возможно, это традиционно делали при помощи святой воды, – он усмехнулся, – но ключевой момент здесь не в церковном благословении, а в ионах серебра, поэтому годится любая вода с серебром. Поймите правильно, это не отнимает свободу воли по умолчанию. Вампир получает возможность контролировать мысли, желания, поведение, но он не может держать такой контроль постоянно – это бы отнимало у него всё время. Небольшое внушение и очарование – этого обычно достаточно. Если у человека принципиальные возражения и несогласие с таким положением, серебро ему в помощь, – развёл руками он. – Но когда это делает кто-то другой, без осознанного волеизъявления и согласия человека-слуги, возникают закономерные претензии у вампира, сходные с претензиями человека, у которого отняли ценное имущество.

- Я не имущество! – Сверкнула глазами Настя. – Этот ублюдок…

- Юная леди, – Сергей Петрович едва уловимо поморщился, – вы говорите о вампире высшего ранга в иерархии Двора Князя Москвы, на несколько сотен лет вас старше, в присутствии представителя Двора Княгини Санкт-Петербурга. Рекомендую не усугублять ваше положение открытыми оскорблениями. Тем более такими словами, за которые в старые времена требовали серьёзного ответа.

- Простите, она не хотела никого обидеть, это от нервов, – мягко ответила ему Елена, сверкнув на дочь глазами. – Уточните, пожалуйста, имеет ли значение, что при заключении этой связи до неё не было доведено полностью всей информации о её положении и о порядке разрыва этой связи?

- Значение имеют только три вопроса, на которые нужно дать искренний ответ всей душой. В этих вопросах и заключается вся информация о её будущем положении. Когда даёшь согласие, понимаешь всё очень хорошо и отчётливо, – он усмехнулся, переводя взгляд на Настю. – Но хочешь этого всей душой. Или у вас есть возражения, юная леди? Вы чего-то не понимали и не желали принадлежать своему мастеру целиком и полностью?