Городу и миру

Какой же смысл был уничтожать лучшую трудолюбивую часть крестьянства? Мы ничего не поймем в коммунизме, если будем пытаться его понять на простой человеческой разумной основе. Пружина коммунизма, как завел ее еще Маркс, это власть и власть любой ценой, не считаясь с потерями и вырождением населения. Важно, чтоб у коммунистической власти не было в стране экономически независимого, сильного соперника, чтобы крестьянство - а его было в стране 80% - обессилело и не могло бы противостоять власти. Колхозная система разрушительна экономически, но выгодна политически. Так сельское хозяйство коммунистической страны строится не из расчета на урожай, а "идеологически". Ведется уродливым центральным бюрократическим планированием, которое не способно предусмотреть реальных обстоятельств и не задумывается о будущем, но хочет хищнически сорвать с земли как можно больше сегодня, как будто завтра на этой земле уже не жить" (VII, стр. 14).

Тройная: в политике, идеологии, экономике - внеконкурентность ("монополия легальности" - Ленин) правящей коммунистической монопартократии - это не "субъективное", "волюнтаристское", "локальное" извращение коммунизма, а его определяющий системный стержень. Все изложенное в нижеследующих размышлениях Солженицына с неизбежностью возникает из этого принципа:

"За последние 10 лет советский импорт продовольствия вырос в 40 раз, 4 неурожая подряд - чего стоит такое сельское хозяйство!

За собранную колхозную продукцию государство десятилетиями платило искусственно ничтожно, так что труд колхозника отнимался вовсе даром - и наградой тому, кто весь день полол поле от сорняков, были только сами жесткие сорняки - для своей коровы или козы. Отобрав у колхозника полный рабочий день бесплатно - государство разрешало ему в остаток дня и вечера заработать себе пропитание на крохотном приусадебном участке в четверть гектара(. На этих участках отдают свои последние силы глубокие старики (до недавнего времени никто из них не получал пенсии, а сейчас получают мизерную), инвалиды и дети. (15 миллионов сельских детей не знают, что такое игры, сельские подростки ниже ростом и болезненнее городских). Крестьянские приусадебные участки составляют около 2% обрабатываемых площадей страны - дают 1/3 всей продукции овощей, яиц, молока, мяса! Но так как до 1/3 этой продукции в колхозах еще гибнет от дурного хранения - то, значит, крестьяне, эксплуатируемые вдвойне, за счет своих индивидуальных участков, своих стариков и детей, и лишенные всякой современной техники и удобрений, только руками как встарь, - дают почти половину этих продуктов в стране! - и даже это не все могут продавать свободно на рынке, но и из этого должны уступать государству часть - раньше в виде еще нового "налога", теперь в виде "добровольной" продажи по дешевке.

Вдуматься: каково соотношение коммунистического сельского хозяйства, где все взрослое сельское население работает днем на 98% площадей - и 2% крохотных личных участков, где работают инвалиды, дети и по вечерам взрослые.

...Такая же несуразица во всей экономике. Полное взятие производства в руки государства разрушило производство. Несмотря на то, что 60 лет все речи вождей, газеты и радио гремят об успехах советской промышленности вся она в болезненном состоянии, вся в язвах, которые залатываются только беззаконными "микрокапиталистическими" путями, в обход социалистических. Основная задача советской экономики - не расцвет экономики, не рост общего производства, ни даже производительности труда, ни даже прибыль - а только функционирование мощной военной машины и изобилие для правящей касты. Партийная бюрократия не способна организовать ни производство товаров, ни торговлю - но лишь отнять произведенное. Это - система, не терпящая ничьей самостоятельности. Не имея способности эффективно управлять экономикой, власти заменяют руководство тотальным насилием" (VII, стр. 14-15. Разрядка Солженицына. Выд. Д. Ш.)

Следует подчеркнуть, что любая инстанция, сосредоточившая управление централизованной экономикой в одних (пусть совокупных) руках не будет иметь не только способности, но и объективной возможности "эффективно управлять" такой системой.

Если на Западе полную "национализацию" (нация здесь ни при чем: речь идет лишь о каком-то ограниченном ее слое или круге лиц) экономики произведет корпоративная сверхмонополия или демократическое (до этого момента) государство, все парадоксы, характерные для социализма (коммунизма), проявятся с роковой неизбежностью.

Не случайно в "Красном колесе" с такой силой проявляется здоровая ностальгия Солженицына по свободной, растущей частнохозяйственной экономике России кануна первой мировой войны.