Гороскоп птицы Феникс

– Слушаю вас.

– Меня зовут Евлампия, – начала я.

– Лампа! – обрадовалась дочь Бункиной. – Я отправила вам эсэмэску. До показа не так уж много времени, пожалуйста, вооружитесь сантиметром и…

– Извините, Анюта, – остановила я девушку, – непременно ошибусь, назову вам не те размеры.

– Ну тогда вам придется разрешить мне самой ваших мопсов обмерить.

– Отлично, – обрадовалась я. – И как нам это сделать?

– Или вы ко мне со своими девочками приедете, или я к вам, – предложила Анюта.

– Лучше второй вариант, – сказала я.

– Сегодня можно? После восьми?

– Конечно, – разрешила я, – до встречи.

– Фира и Муся будут звездами, – развеселился Макс, – их разоденут в парчу, золото, соболя и украсят диадемами. Четвероногие девушки выйдут на подиум, их сфотографируют корреспонденты, снимки понравятся дизайнерам из Парижа… И начнется у мопсих жизнь в мире моды. Интересно, какой гонорар получают хвостатые манекенщицы?

– В лучшем случае стограммовый пакетик корма от спонсора мероприятия, – хихикнула я, набирая второй номер. – Алло! Добрый день, меня зовут Евлампия Романова, я получила от вас несколько сообщений и пребываю в недоумении. Что они означают?

– Дорогая Лампа, – торжественно ответил хорошо знакомый мужской голос, сцинилла Харабуда Этиус, которую я вам подарил…

– Барабан Сосисович, это вы! – воскликнула я. – У меня почему-то номер определился без вашего имени.

Макс расхохотался, и я быстро исправилась:

– То есть я хотела сказать… Роман Борисович, это ведь вы?

– Совершенно верно, мой ангел, – ответил профессор. – Сцинилла крайне редкое растение, оно требует тщательного ухода…

Ученый говорил, как молитву читал, его речь текла спокойной, полноводной рекой, убаюкивая меня на волнах. Несколько раз я пыталась остановить поток, но безрезультатно, и в конце концов на меня навалилась дремота…

– Лампа, – донесся до моего сознания шепот Макса, – чего он хочет? У тебя лицо, как у кролика, который попал на сеанс гипноза.

Я догадалась оторвать сотовый от уха. Положила его на стол и тихо пояснила:

– Сосисович объясняет, как ухаживать за его подарком. Похоже, мне придется поехать в магазин «Люблю мой кактус» и приобрести массу вещей. Эта сцинилла невероятно капризна, ей нужен особый экогоршок и еще куча всего. Если растение погибнет, отец Нины невероятно расстроится. Есть вещи, которые мне в лавке могут предложить, но они не нужны. Сейчас Барабан как раз их и перечисляет.

Глава 15

Часа через два я оказалась в магазине и огласила человеку за прилавком перечень того, что мне надо.

– Воспитываете сциниллу? – изумился продавец. – Ух ты! Давно?

– Только вчера подарили, – призналась я.

– Нелегкая вам предстоит задача, – пожалел меня продавец. – Пока она яйцо снесет, с ума сойдешь.

– Такое яркое, круглое? – поинтересовалась я. – У моей оно уже на ветке висит.

– О-о-о! – прошептал торговец. – Значит, скоро Марабку появится.

Я, понятия не имевшая, что за зверь такой Марабку, не стала демонстрировать свое невежество, просто вынула мобильный и показала мужчине список необходимого.

– Замечательный перечень! – одобрил собеседник. – Но осмелюсь слегка его подкорректировать. Горшок с термометром, конечно, прекрасная вещь, однако советую еще согревающую обертку. Вот смотрите…

На прилавке появился кусок стеганой ткани цвета южного ночного неба.

– Сейчас продемонстрирую ее в работе, – ажитировался мужик.

Я покосилась на его бейджик.

– Конечно-конечно, Илья, но сначала объясните, зачем все это нужно?

Продавец схватил с полки горшок, живо обмотал его темно-синей полоской и объявил:

– Сейчас выясним температуру почвы.

– Глиняный сосуд пуст, – отрезала я.

Илья показал пальцем на пол, где стоял мешок с надписью «грунт».

– Следите за моими действиями. Включаю термометр.

Послышалось тихое попискивание, сбоку засветилось окошко, оно замигало, и возникла цифра «24°».

– Но это просто воздух, – радостно заявил Илья, – а когда вы положите необходимую подушку…

– Подушку? – повторила я.

– Ваша сцинилла в чем сейчас живет? – поинтересовался продавец.

Я напрягла память.

– Могу ошибиться, вроде, э… нет, не помню.

– Позвоните домой и спросите, – распорядился Илья.

Я взяла телефон и через несколько секунд сказала сиделке:

– Аля, дайте трубку Бараба… Роману Сосисовичу, то есть Борисовичу.

Раздался шорох, потом прорезался баритон профессора:

– Лампа, любезная моя, как дела?

Я включила громкую связь.

– Бара… Роман э… Борисович! Я в бутике, приехала купить все необходимое для сциниллы, а у продавца вопрос: «В чем она сейчас находится?»

– В земле, – не замедлил с ответом даритель.

– А почва куда насыпана? – громко спросил Илья.

– Ангел мой, я узнал ваш голос! – обрадовался ученый. – Если не ошибаюсь… Игнатий?

– Илья, – поправил его продавец.

– Ох, простите, не хотел вас обидеть, – стал извиняться Роман Борисович.

– Ерунда, – отмахнулся торговец, – мне по барабану, как меня посетители бутика называют: Игнатий, Илларион, Индиан, Иван, Ираклий, Исидор, Игорь, Иероним, Ибрагим. Обращайтесь как хотите, только товар покупайте. Профессор, рад вас слышать.