Горожане солнца

Так Мицель стала жить двойной жизнью. Днем училась в школе и делала уроки, как все дети, а что ни вечер, ее несли в «Детский мир», и она всю ночь неистовствовала в орде манекенов.

Зловещие манекены! Все больше и больше детей продавали они часовщикам и накапливали магниты. Каждая городская ночь была охвачена дрожью; иные манекены стали вылезать даже днем и разгуливать, притворяясь людьми. Но люди и не подозревали, что рядом с ними в метро, троллейбусе или на перильца бульвара присел жестокий манекен.

Магнитов уже накопилось столько, что манекены не экономили их и любили оживлять невинные изваяния для злобной своей потехи. Надо было только сунуть магнит и изругать изваяние, чтобы оно пробудилось злое и пошло все крушить и портить.

Мицель особенно жалела одного каменного льва. Манекены боялись до конца оживлять льва и только слегка поливали магнитной слюной, и лев видел страшные, мучительные сны. Манекены же хохотали и барабанили по решетке ногами, чтобы сильнее помучить льва.

Еще одно любимое развлечение было у манекенов — причинять горе Гагарину. Этот огромный бронзовый мастодонт изображал первого человека, на камне внизу виднелась старинная надпись: «Гагарин — первый человек…» Давным-давно Гагарин стоял на земле, привольно откинувшись на яйцо, из которого явился миру. Погубила его любовь. Гагарин гулял по ночам и однажды забрел в сад, где увидел мраморную нимфу и полюбил ее. Каждую ночь приходил Гагарин умолять ее отозваться, но нимфа лежала бесчувственно под вуалями кленовой тени, в ветхих мантиях октября. Стал Гагарин носить ей букеты — рвал уличные фонари, принимая их за цветы, пока полгорода не погрузилось во тьму. Тогда приехали партизаны. Они вкопали посреди площади огромный столп и, зацепив Гагарина крюками небесных машин, воздели его туда. Теперь Гагарин не мог гулять по ночам и губить освещение, его удел был лишь вздыхать о любви и смотреть на планеты. Манекенам показалось забавным посмеяться над могучим Гагариным. Они пришли в сад, сунули нимфе магнит, разбудили руганью и толчками и повели ее дразнить Гагарина. Нимфа плясала и с хохотом обзывала Гагарина, а манекены хихикали и подсказывали слова пообиднее. Гагарин стонал, молил нимфу о любви и проклинал манекенов, но сойти со столба не мог.