Горшок золота

Здесь не росло ни единой зеленой былинки – сплошной бурый ковер из торфа, простертый, докуда хватало глаз, по пологой равнине, прочь, туда, где вздымалась другая гора. Дошли до нее и спустились. Вдалеке виднелись рощи, а еще дальше – крыши, башни и шпили Города у Брода на Гатях и дорожки, что вились там повсюду; но на этой вышине один лишь колючий дрок тихонько рос в солнечном свете; тянула свою громкую песню пчела, птицы летали и распевали время от времени, да мелкие ручейки набрякали бегучей водой. Чуть поодаль красиво зеленели кусты, махали нежными листьями в тишине, а еще дальше, обернутые солнцем и покоем, глядели на мир со своих безмятежных высот деревья, и жаловаться им было не на что.

Вскоре добрались они до травянистых просторов, и начался танец. Рука искала руку, ступни выступали союзно, будто любили друг дружку; безмолвно приплясывали, не спотыкаясь, а затем грянула громкая песня – пели всем, кто влюблен в веселье и мир, какие отняты были обманом…

– Идите к нам, вы, кто не ведает, где вы есть, – вы, живущие среди чужаков в домах отчаяния и лицемерия. Бедные вы, несмелые! До чего вы запутались и замучились! Изумленные, смотрите вы и не понимаете, что глаза ваши вперяются в звезды, а ноги шагают по землям сидов. Невинные! В какое узилище брошены вы? К какой низости склонены? Как перемолоты между законами и обычаями? Темный народ фоморский[75] держит вас в рабстве, и умы ваши взяли они в свинцовые ковы, сердца заключили в железо, а на чресла ваши надели латунный пояс, несчастные! Верьте сему: солнце светит, цветы растут, птицы любезно поют на деревьях. Свободные ветры повсюду, вода сбегает с холмов, орел кличет вслух в своем одиночестве, и подруга его прилетает спеша. Пчелы собирают мед среди солнца, пляшут мошки, а за рекой ревет могучий бык. Ворона делится словом со своей братией, на изгороди королек обнимает птенцов… Идем с нами, вы, влюбленные в жизнь и в счастье. Протяните руку – и какой-нибудь брат издалека возьмет ее в свою. Оставь ненадолго плуг и телегу, отложи иголку и шило – разве шкура звериная тебе брат, о человек?.. Уходи! Уходи! От станка, от стола, из лавки, где подвешены туши, где продаются одежды, где шьют их впотьмах, – о, низкий обман! Разве для радости сидишь ты в комнатенке конторской, бледный ты человек? Законник ли зачаровал тебя?.. Уходи! Ибо легко начался танец, ветер поет над холмом, солнце хохочет в долину, и море скачет по гальке, пыхтит по веселью, танцует, танцует, танцует от радости…

Пронеслись они козьими тропами, проселками и витыми дорогами. В город вошли, приплясывая и распевая; среди улиц и лавок поведали свой солнечный сказ; пренебрегали злобными взглядами и хладными лбами, когда косо посматривали на них сыновья Балора. И забрали они Философа из его тюрьмы и даже Ум Человеческий отняли у врачей и законников, у лукавых священников, у профессоров, чьи рты набиты опилками, и у торговцев, что продают листья травы, – у ужасного люда фоморского… а потом вернулись к себе, танцуя и распевая, в земли богов…

Словарь имен собственных и топонимов

Переводчик и редакторы этой книги от души надеются, что читателю захочется дальше знакомиться со средневековой ирландской литературой, ее легендами, преданиями и сказаниями, а также с топографией древней и современной Ирландии, и, чтобы облегчить читателю поиск в интернете и других источниках, мы составили словарь имен и топонимов, встречающихся в этой книге, и привели несколько вариантов написания, поскольку и сам Стивенз, и многие другие писатели Гэльского возрождения в своих англоязычных текстах отражали ирландские слова в фонетической транскрипции, причем нередко неточной – и без всякой сквозной системы даже в пределах одного текста, что затрудняет интернет-поиск материалов, связанных с этими понятиями. Кроме того, современные унифицированные нормы правописания и произношения в ирландском языке отличаются от того, как это было принято даже в XVIII–XIX веках, не говоря уже о средневековых источниках.

Понятия, помеченные значком, можно найти на карте-схеме, с. 239.

¹ Отсюда и далее все имена собственные и топонимы, помеченные звездочкой, приводятся в том же виде, в каком они есть в исходном средневековом тексте «Опьянение уладов». Все русскоязычные версии произношения, помеченные двумя звездочками, приводятся в том виде, в каком они даны в переводе Т. Михайловой, см. комментарий 64.

² Отсюда и далее все имена собственные и топонимы, помеченные тремя звездочками, приводятся в том же виде, в каком они есть в тексте сказания в составе «Силва Гаделика» С. Х. О’Грэди.

СЕВЕРНАЯ ИРЛАНДИЯ

Джеймз Стивенз Река

Из коллекции «Пять новых стихотворений» (1913)