Горсть спелой земляники

Мы с друзьями были в моём дворе. Стояли возле ржавой бочки с водой и смотрели на водомерок. Это такие смешные насекомые, которые без остановки скользят длинными лапками-ходулями. Они мчатся по воде, словно лыжники и конькобежцы на Олимпиаде, только медалей им никто не даёт.

— Эй, вы там не устали? — спросил Костик водомерок. — Может, остановитесь, отдохнёте? Может, водички хотите?

— Они не устали, Костик, — ответила Наташка, как всегда, уверенно. — Работа у них такая — всё время скользить.

— Наверное, это очень тяжёлая работа — всё время скользить, — заметила я. — Представляете — ни минуты покоя! Так ведь и заболеть недолго.

— Болеют обычно от безделья, Саня, а от хорошей работы и добрых дел, наоборот, выздоравливают, — вдруг услышала я голос деда. Он стоял позади нас и чинил ручку у старого и некрасивого ведра.

Наташка решила поспорить.

— Это только взрослые бездельничают! — возразила она. — А у нас, у маленьких, отдых тоже работа. И ещё какая! Нам же надо есть много, свежим воздухом дышать и сил набираться на год вперёд. Нам уставать нельзя — у нас же организмы неокрепшие. Так доктор говорит, к которому нас с сестрой мама водила.

— Много знает ваш доктор, Наташка! — сказал дед. — Мы вот с братьями в детстве с рассвета на ногах были. Летом пастухами работали, а зимой помогали родителям по хозяйству. В вашем возрасте я, знаете, как много умел! И воды натаскать, и обед приготовить, и бельё постирать, и даже травы накосить. А вы, похоже, только на водомерок смотреть и умеете. Ну ладно, надо идти бабушке со стиркой помочь.

Дедушка крепко дёрнул ручку у ведра, и она весело скрипнула, как будто сказала ему — ну спасибо, что починил, я тебе ещё лет сто двадцать теперь прослужу. Он повесил ведро на палисадник и заметил на ходу, что его бы ещё и покрасить надо. Тогда оно совсем как новенькое будет! Но это когда-нибудь потом, когда руки дойдут.

Дед ушёл, а я взяла ведро и подёргала ручку — крепко он её приделал, я бы так не смогла. Скорее всего, выбросила бы это ведро. А он починил.

— Вот интересно, а добрые дела — это только полезные? Например, ведро починить и дров наколоть. Или не только? — спросила я у друзей.

Наташка сидела на завалинке, уплетала булку с маком и качала ногой от удовольствия.

— У маленьких все дела добрые, если ты взрослым не мешаешь, — сказала она и положила в рот последний кусочек булки. — Но, естественно, взрослые обожают, если иногда дети помогают им по хозяйству. Или делают вид, что помогают. Вот как я сегодня…

Наташка сделалась вдруг важной и серьёзной, словно профессор, и посмотрела на нас с Костиком, как на двоечников.

— Что же ты сделала? — поинтересовалась я у Наташки.

— А вот что! Вымыла бабушке пол на кухне! Представляете? Сама!

Наташка сказала это так, как будто она в космос слетала с утра и только что приземлилась, а мы с Костиком должны были её как героя встречать!

Она потрясла перед нами руками:

— Вот этими самыми ручками я его тёрла и скоблила! Правда, бабушка его потом перемывала. Но ей было очень приятно, что сначала я сама пол вымыла. Так приятно, что она даже булок с маком мне напекла.

Костик не любил, когда Наташка хвасталась. Он тут же начинал её передразнивать:

— Пол она ручками помыла, тоже мне новость космического масштаба! А что же твоя бабушка его перемывала, Наташка, раз ей прия-я-ятно было?

В такие моменты Наташка не обижалась на Костика. Она была уверена, что он разбирается только в футболе и машинах. А во всём остальном — он, конечно, профан. В том смысле, что ничего не знает.

— Костик, ты мальчик. Тебе не понять. Слушай внимательно ещё раз, — сказала Наташка. — Бабушке было приятно не то, что я вымыла пол, а то, что я предложила его вымыть. Ну, то есть я сюрприз ей такой сделала. Она не ждала, а я р-р-раз — и предложила. А то, что я плохо помыла, — это неважно. Я же ещё маленькая, мне простительно мыть плохо. Я по-другому-то и не умею. Ну? Понял?

— Понял. Ты хитрая, Наташка, а не маленькая, — сказал Костик и сильно шлёпнул по воде в бочке ладошкой. Водомерки испугались и тут же разбежались кто куда.

А у меня возникла идея.

— Объявляю сегодняшний день днём добрых дел! — торжественно сказала я друзьям.

— Ну уж нет! — сказала Наташка. — Я пол мыла и устала. Мои добрые дела на сегодня закончились.

Костику, наоборот, идея понравилась. Он только решил уточнить:

— А добрые — это всё же какие, Саня?

По правде сказать, я и сама не очень понимала, какие именно.

— Наверное, такие, которые ты делаешь с удовольствием, а людям от этого приятно! — предположила я. — Хотя нет. Наверное, это такие, которые легко получаются у взрослых и тяжело — у нас, мы ведь ещё маленькие. И поэтому взрослым приятно, что мы их делаем.

Костик моментально начал размышлять, чего бы такого доброго взять и сразу вот тут же и сделать.

— Может, ведро покрасим? Саня, помнишь, дед твой говорил, что оно как новенькое будет?

— Можно и ведро, конечно, — сказала я. — Это, несомненно, доброе дело. Но, понимаешь, Костик, оно какое-то маленькое. Несерьёзное. А нужно, чтобы — ух, масштаб был! Чтобы все заметили и оценили!