Горсть спелой земляники

Искали мы недолго. Дедушка с бабушкой стояли во дворе с открытыми ртами и смотрели на бельё, которое мы недавно полоскали. Оно высохло и стало одновременно и чёрным, и коричневым, и в зелёную крапинку-полосочку, и с фиолетовыми разводами. Честно говоря, и не бельё это вовсе стало, а что-то очень странное и непонятное.

— Что ты с ним сделала, Саня? — прошептала бабушка.

— Я его прополоскала, — ответила я тихо. — Мы думали, оно высохнет и станет белым. А оно… почему-то не стало.

— Понимаете, мы хотели сделать вам сюрприз! — стал рассказывать Костик. — Дело такое, очень доброе! Мы же не знали, что оно на дно речки погрузится и там всё измажется! Мы же… понимаете! Мы!

Костик подбежал к бабушке и хотел сказать что-то очень важное, но вместо этого промямлил:

— Мы просто… ещё маленькие.

Ведро в этот момент в его руке качнулось и весело скрипнуло.

— А это что у тебя за дикобразина такая? — Дед с выпученными глазами уставился на ведро, которое держал Костик.

— А это наше ведро, у которого ты ручку утром чинил, дедушка. Мы его покрасили, — честно ответила я вместо Костика.

Дед взял в руки ведро и осмотрел его со всех сторон.

— А чем же вы его красили, Саня? — спросил он, и уголки его губ стали медленно подниматься вверх. И это было хорошо. Это означало, что дед не сердится, а только делает вид.

— Сначала краской. А потом оно у нас упало, — сказала я деду. — Его можно чем-то отмыть? Мы бы с Костиком могли попробовать…

— Краску можно снять и затем покрыть новой, — ответил дед. — Но перед тем, как я научу вас это делать, вы поможете бабушке снова выстирать бельё. Снимайте его с верёвок и несите в дом.

Бабушка помогла нам засунуть бельё в стиральную машину и показала, как засыпать в неё порошок и включать. Мы два часа сидели с Костиком возле машины и смотрели, как из чёрного бельё превращается в белое. Прямо настоящее волшебство!

Потом машина его выполоскала, отжала и выключилась. А мы достали бельё и побежали во двор его развешивать.

Дедушка с бабушкой внимательно наблюдали, как мы проводим свою работу над ошибками. И, кажется, в этот раз у нас всё получилось!

Мы стояли и любовались тем, как весело сырое бельё колыхалось на верёвках от ветра.

И тут кто-то громко сказал:

— Кхе-кхе, добрый вечер!

Мы оглянулись. Это был тракторист дядя Митя. Он держал руки на боках и очень подозрительно глядел на нас с Костиком. А бабушка с дедушкой так же подозрительно посмотрели на дядю Митю. По-моему, они почувствовали что-то неладное.

— А я вот шёл мимо и решил поздороваться, — сказал дядя Митя немного с ударением на каждом слове. — Костик, можете мне с Саней водички колодезной принести, а я пока с дедушкой и бабушкой тут потолкую?

Мы с Костиком пошли за водой. Конечно, нам было понятно, о чём именно пришёл потолковать со взрослыми дядя Митя и что теперь нас ждёт.

Мы молча подошли к колодцу и зачерпнули воды в ковшик. Потом сели на лавочку и так же молча стали ждать свой приговор. Говорить ни о чём не хотелось.

И вдруг калитка открылась, и из неё вышел дядя Митя.

— А чего это вы тут притихли? — спросил он нас весело, взял ковшик и залпом выпил из него всю воду!

Мы смотрели на него и прямо чуть не плакали — какой же он всё-таки наглый, оказывается, этот дядя Митя! Пришёл, нажаловался, попил нашей водички, а теперь стоит и улыбается нам в лицо!

А дядя Митя как ни в чём не бывало сел на лавку рядом с нами и объявил:

— Я обо всём договорился! Завтра в восемь утра жду вас на окраине поля. Будете помогать нам землю перепахивать, чтобы мы в срок уложились. Саня будет из кабины смотреть за плугом и сигнализировать мне, если в него что-нибудь попадет, а Костик — доставать из него комья и камни, когда я трактор остановлю, и тащить их на обочину.

Дядя Митя отдал мне пустой ковшик и подмигнул Костику:

— Ну что — по рукам?

Он протянул Костику свою большую и немного грязную ладонь. Костик радостно посмотрел в глаза дяде Мите и протянул ему свою ладонь:

— По рукам!

Дядя Митя пожал ему руку и убежал.

Я не знаю, что именно рассказал дядя Митя про нас бабушке и дедушке. Но за угнанный трактор нас никто не ругал.

Правда, бабушка строго посмотрела на меня и спросила голосом Мэри Поппинс:

— Саня, а ещё какие-нибудь добрые дела вы, случайно, не совершали?

Я на секунду задумалась. А Костик вдруг подпрыгнул, как ужаленный, и побледнел:

— Мы же варенье забыли выключить!

Мы вбежали в дом к Наташкиной бабушке. Там было тихо-тихо, и лишь часы на стене шуршали своё «тик-так». Кастрюли с вареньем на плите не было. И вообще, на кухне царила идеальная чистота, будто и не варили мы там никакого варенья.

— Может, Наташка его уже по банкам разлила? — сказал Костик.

— А где же тогда банки? — спросила я.

— Может, она их спрятала? — предположил Костик.

Наташку мы нашли в огороде. Вся чумазая, она сидела на корточках возле огромного корыта с водой и что-то усердно в нём чистила.

— Где варенье, Наташка? — задал вопрос Костик.

— Убежало, — сказала она, не поднимая глаз. — Всё до капельки, представляете? И кастрюля сгорела. Вот сиди теперь — скобли её тут! Все руки ободрала!