Горстка людей

В одном из боев Ваня бросился ему на помощь, и именно тогда был ранен саблей в грудь. А потом князь на его глазах погиб от пули, попавшей прямо в сердце. Среди трупов и раненых, умирающих солдат и развороченных снарядами лошадей Ваня ухитрился доползти до него и закрыть ему глаза. Он же сопровождал тело на поезде в Москву, а потом в Волосово, чтобы князя похоронили в Байгоре, в усыпальнице здешней церкви.

Дети, решив, что это игра, стали общими усилиями поднимать Ваню. Они тормошили его, тянули за одежду, пытаясь перевернуть на бок, наконец все повалились в кучу-малу, визжа от смеха. Один из мальчиков схватил Ванин картуз и сделал вид, будто швыряет его в воду.

— Ваня! — не на шутку рассердилась Дафна. — Не смей притворяться, что спишь! Тебе сказали покатать нас на лодке!

В сердцах она пнула его ногой в плечо. Голова, до сих пор скрытая в высокой траве, перекатилась в одну сторону, потом в другую, медленно, как будто нарочно для того, чтобы дети ее получше рассмотрели.

Они увидели широко открытые, неподвижные глаза, перекошенный рот. Им стало не до смеха: игра принимала странный оборот, было немножко страшно и непонятно.

Татьяна и Александра, сестры Наталии, самые старшие в компании, начали о чем-то догадываться.

— Он умер, — решилась сказать одна.

— Надо снять шапки, — отозвалась другая, повторяя слова, услышанные от взрослых на похоронах кого-то из родственников.

Дети сняли соломенные шляпы и расступились. Они стояли полукругом и, сгорая от любопытства, во все глаза смотрели на человека, с которым так здорово было играть, который их охранял и терпел от них любые выходки. Они наконец увидели — взаправду, не понарошке — то, о чем постоянно слышали в разговорах взрослых: смерть.

Пройдут годы, и выросшая Татьяна будет вспоминать: «Мы совсем не испугались тогда, на берегу. Нам только было грустно, что нет больше Вани, которого мы все любили. Многое связывало Ваню и его семью с Белгородскими. Его похоронили достойно… Да, страшно нам стало потом… когда мы увидели куда больше смертей…»

Когда все собрались в гостиной, Наталия и Адичка к большому удовольствию гостей исполнили пятую «Весеннюю» сонату Бетховена.

Она села за рояль, он взял скрипку. Неделя за неделей они учились слушать друг друга, играть в лад. Сегодня был их первый концерт на публике, и они сыграли с такой естественностью и простотой, что у слушателей порой возникало впечатление импровизации. Был ли в их дуэте кто-то ведущий? Трудно сказать. Им долго аплодировали, затем настал черед романсов и песен.

У Ксении был очень красивый голос. Она с большим чувством спела несколько русских романсов. Потом, дуэтом с Козеттой Ловской, начало мелодии Россини. Козетта была хозяйкой большого поместья, граничившего с Бай-горой; ласковое французское прозвище так и осталось у нее с детства. Не так давно она вышла замуж за Николая, родственника Белгородских, учившегося вместе с Мишей. Когда молодые женщины исполнили «Дуэт кошек», это был настоящий триумф. Все, от дворецкого до горничных, сбежались послушать их. Смех и аплодисменты долго не смолкали. После этого подали чаю, наливки и сладости; наконец все гости разъехались восвояси.

Час был поздний, и Ольга отослала прислугу. Она сама вытряхнула пепельницы, убрала графинчики с водкой и наливками — красной, настоенной на рябине, зеленой на смородиновых почках, желтой на травках. Мимоходом она ставила на место сдвинутые кресла, поправляла складки гардин. Уверенные, привычные движения говорили о том, что она не чувствует себя в доме гостьей. Это было сильнее ее. Поначалу она остерегалась покушаться на права хозяйки, перешедшие к Наталии. Но не прошло и недели, как привычка взяла свое и Ольга снова стала распоряжаться в доме.

Домашняя прислуга ее слушалась. Приказаниям Наталии, не всегда понятным и зачастую противоречивым, люди предпочитали Ольгины, ясные и уверенные. В общем, приезжавшие к ним гости могли заметить, что этим летом хозяек в Байгоре было две. У одних это вызывало улыбку, других шокировало.

Что до Наталии, то она сама не знала, нравится ей поведение золовки или нет. С одной стороны, ей льстила роль хозяйки Байгоры, с другой — ежедневные хлопоты она находила весьма обременительными. Ей нужно было время, чтобы читать, упражняться в игре на фортепьяно, гулять, да и просто бездельничать. Так что хозяйственные заботы она не без удовольствия переложила на Ольгу. Зато для нее было крайне важно первой входить в столовую, первой садиться за стол, первой вставать по окончании трапезы. Ольга, Екатерина и Ксения — все старше ее годами — частенько забывали об этом правиле. Особенно Ольга. Наталия, от души забавляясь ситуацией, не упускала случая напомнить о своих прерогативах хозяйки дома. Ей случалось даже пускаться бегом, так хотелось, чтобы родные мужа вошли в столовую после нее. «Это совершенно ни к чему, — шепотом поучал ее Адичка. — Они должны пропустить тебя вперед, этого требуют приличия». — «Даже Ольга?» — «Даже Ольга».