Горыныч 3.0. Инициация

— Поздравляю, — подмигнул Ожеге Огневзор, широко улыбнувшись и растеряв серьёзность, с которой сидел, на краткий миг показавшись неприступным и слишком взрослым. Они не виделись почти весь год. — Как-нибудь обязательно полетаем вместе наперегонки.

— Ага. Я очень хочу, — улыбнулась в ответ Ожега, на миг вспомнив ощущения, когда она развернула крылья. Она обожала летать, и Огневзор никогда ей не отказывал и катал на загривке, когда она гостила в Змеином Клубке. Ожега потрогала толстые волосы двоюродного брата. — Тебе разрешили сделать кеш?

— Скажем так, — усмехнулся Огневзор. — После моего обучения во мне проснулась и вторая кровь, так что мой кеш вполне оправдан. Его на самом деле проще преобразовывать при перевоплощении.

— О! — удивилась Ожега, кивнув головой.

В Яви они читали всякие мифы и легенды, в том числе и про Горгон, о которых говорилось, что их волосы всегда в виде змей. Ну, в принципе, издалека кеш возможно было принять за змей. Горгоны заплетали свои волосы в кеш по своей секретной технике и только после Инициации. Так что все знакомые Ожеге горгоны, включая бабушку и её тёть, а теперь и двоюродного брата, носили эту причёску, по которому все могли моментально определить, к какому клану люд принадлежит. У бабушки концы толстых прядей до плеч зажимали кольца-держатели в виде змеиных голов — знаков главы клана. Выглядело это красиво и напоминало причёски древнеегипетских фараонов, бабушка Гера и глаза подчёркивала как-то похоже, а её кожа была смуглой. Озара упоминала, что в Яви делали что-то отдалённо похожее на кеш и называли это дредлоками. Мол, один раз она в Пскове встретила такого парня с этой причёской и очень удивилась, пока ей Катя всё не объяснила.

— И что, теперь ты умеешь превращать их в змей? — поиграла «гирьками» на концах волос двоюродного брата Ожега, который просто кивнул в ответ. У Огневзора кольца были гладкими, но тоже из золота, как у бабушки и его матерей, что говорило о принадлежности к главной ветви клана. Остальные горгоны использовали для украшений-утяжелителей медь и поделочные камни типа бирюзы, малахита или чёрного оникса. Последний предпочитали горгоны, имевшие светлые волосы. На украшениях также имелись знаки семей, но настолько подробно в жизнь клана Ожега не вникала, знала лишь, что жених и невеста как-то ими обмениваются или вроде того: дедушка Огнеслав заплетал косицы у лица, к которым были прикреплены такие же кольца, как у Огневзора, а у бабушки Геры змеи на локонах у лица держали в открытых зубах крупные жемчужины речных коров в знак её замужества за юдваргом из Рода Горынычей.

— Значит, тётя Блага вернулась в Гнездо, — полувопросительно спросил Огневзор.

— Она проводила с нами ритуал Очищения, — кивнула Ожега. — Сказала, что прабабушка Кострома не может и она за неё.

— Мне кажется, что это лишь предлог, — хмыкнул Огневзор. — Бабушка Гера сказала, что это больше нужно было самой Благе, чтобы вернуться в людское обличие.

— Возможно… Озара тоже… — начала было Ожега, но сбилась, так как в гридницу вошла девушка с голубовато-синими волосами, струящимися по плечам подобно водопаду.

— Это же Кострома, — прошептал Огневзор. — Она не любит, когда ей говорят прабабушка или бабушка, так что называй её только по имени.

— Поняла. Никогда её не видела… Точней, только, кажется, при рождении, — отозвалась Ожега и тоже шёпотом спросила двоюродного брата. — Почему она выглядит младше, чем бабушка Зина?

— Она же из старых богов, они выглядят как хотят, — пожал плечами Огневзор. — К тому же я слышал, что из Яви в их реки идёт разная отрава и мусор, что тоже влияет на состояние их аватаров. С другой стороны, у Костромы определённо больше воды, а значит, и больше магии и сил.

— Матушка Кострома, — встал дедушка Остромир. — Рад, что ты смогла посетить наш праздник.

Кострому усадили на почётное место, так что в итоге она оказалась между своими сыновьями, и начался пир, то есть в залу внесли различные блюда.