Господь, как символ мудрости

И именно поэтому и Иисус, и пророки, и все те, кто пытался хотя бы чуть-чуть встряхнуть общество от душевной и умственной спячки, фундаментальной и глобальной лени, встречали столь мощный и весьма организованный, изобретательный и изощренный отпор. Особенность психотипа Марфы заключается в том, что она, в частности, не только не хотела что-то менять в себе, но, чувствуя то, что Мария получает шанс стать существенно гармоничнее, причем, гармоничнее и ее самой, всячески противится такому развитию обстоятельств.

Конечно, на самом деле, ею руководит злой дух, и не один, которого она добровольно впустила внутрь себя. Ибо, как еще объяснить то, что Марфа даже к Господу обращается с просьбой лишить Марию возможности стать лучше и совершеннее. Ведь злой дух, в мерзости своей, не желает понимать некоторых моментов. Во-первых, то, что изменить волю Господа не дано никому и никогда, в том числе, даже самым могущественным темным силам. Если бы это было иначе, то уже давно все человечество перестало существовать. Во-вторых, то, что одна из главных задач существования Господа, по его замыслу, как раз в том и состоит, чтобы повышать уровень гармонии Вселенной вообще и Земли, в частности. И то, что делать вещи, вопреки собственной логике, – это, по меньшей мере, странно.

Но, злой дух, и именно он, а не просто прихоть или сиюминутная придурь Марфы, видимо, был очень низкого ранга и потому не хотел понимать свою принципиальную несостоятельность рядом с Господом. А потому и пытался хотя бы косвенно, но достаточно откровенно, бестактно и бесцеремонно воздействовать на Него через Марфу. Благо, что он чувствовал свою прежнюю власть над ее умом и душой. Это создавало у него иллюзию того, что он достаточно могущественен в этом Мире вообще, раз, несмотря на присутствие Господа, так нагло и откровенно руководит Марфой, ходом ее мыслей и чувств, ее поведением в целом. Но специфика ситуации заключалась в том, что Господь, по великой доброте и любви своей, дает всем свободу выбора. И Марфа сделала свой выбор, к сожалению, не в сторону гармонии и духовности, а в сторону злого духа. О чем Господь ей дополнительно напоминает. Но, разум ее, помрачённый злым духом, не способен адекватно воспринимать даже слова Господа, не говоря уже о любых словах простых смертных, это своего рода социальная шизофрения, которая, подобно медицинской, извращает в принципе не только суть эмоциональных реакций человека, но и его логические построения, делая его, таким образом, совершенно неадекватным в ряде ситуаций связанных с истинной духовностью, мудростью, гармонией, в первую очередь.

Не забудем и о том, что Марфа попыталась создать негативное общественное мнение о Марии. Основываясь, при этом, на своем искаженном понимании того, что такое хорошо и что такое плохо. Выставляя свое мнение в качестве эталонного, так сказать, образцово-показательного. Изуверство и изощренность логики Марфы состоит еще и в том, что она стремится свою принципиально дрянную сущность замаскировать своими якобы благими намерениями соблюсти принятое и распространенное приличие традиции гостеприимства вообще. И применительно к Господу, в частности.

Это стандартный вариант развития ситуации: выставить более совершенного человека в роли более безнравственного, чем ты сам. И, тем самым, возвыситься в своем собственном и в общественном мнении. Это с одной стороны. А, с другой, категорически воспрепятствовать тому, что может появиться принципиально больший конкурент ее собственному совершенству. Воспрепятствовать и тому, что в обществе могут появиться новые эталоны для подражания. Которые могут высветить мерзость и убожество, в данном случае, личности Марфы. Но логика действий, по крайней мере, по своей сути, темных сил за две тысячи лет никак не изменилась. Изменение логики произошло лишь по форме, став еще более многогранной и изощренной, более сообразительной и изобретательной, с проявлением еще большей фантазии и воображения, лживости и лицемерия, наглости и подлости, грубости и дерзости, навязчивости и изворотливости, способности к постоянному и глобальному манипулированию не только глупыми и примитивными, но и относительно неглупыми и неплохими людьми, с применением еще более изощренных элементов авантюризма и интриганства.