Господь мой и Бог мой. Евангельские чтения. В помощь открывшим Евангелие

Когда же вышел Он на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени, и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах.

Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня.

Ибо Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека, потому что он долгое время мучил его, так что его связывали цепями и узами, сберегая его; но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыни.

Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: легион, – потому что много бесов вошло в него.

И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну.

Тут же на горе паслось большое стадо свиней; и бесы просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им.

Бесы, выйдя из человека, вошли в свиней, и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло.

Пастухи, видя происшедшее, побежали и рассказали в городе и в селениях.

И вышли видеть происшедшее; и, придя к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме; и ужаснулись.

Видевшие же рассказали им, как исцелился бесновавшийся.

И просил Его весь народ Гадаринской окрестности удалиться от них, потому что они объяты были великим страхом. Он вошел в лодку и возвратился.

Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог. Он пошел и проповедовал по всему городу, что сотворил ему Иисус (Лк. 8:27–39).

Три просьбы ко Христу звучат в этом отрывке. Одна – от бесов: не мучить и не погубить в бездне, а разрешить идти в свиней. «Идите», – говорит им Иисус, никогда не желающий ничьей погибели. («Иисус тотчас позволил им» – как замечательно это уточнение у Марка!)

Вторая – от перепуганных жителей Гадаринских: уйди, уйди от нас, мало ли, чего еще от Тебя ждать, страшно, уйди (ничем этот страх не отличается от бесовского «уйди, не мучь нас»). Он спокойно садится в лодку, чтоб отойти от них, не произнося ни слова упрека или угрозы.

Третья – от исцеленного человека, который просит Христа оставить его при Себе и хочет только одного: так и сидеть у Его ног, глядя на Того, Кто помиловал и освободил его, прекратил насилие и надругательство над его телом и разумом.

Что может быть понятнее, естественнее и трогательнее такой просьбы? Ты спас меня – я хочу быть с Тобой, оставь меня Себе! Дай быть с Тобой рядом, моя жизнь отныне Твоя!

И вот ему единственному Христос отказывает и отсылает от Себя.

Причем отказывает ради тех, кто Его прогнал.

«Возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог».

Возможно, это звучит даже более жестко, чем слова к тому, кто просил отпустить его похоронить отца: «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов, а ты иди за Мной». Там Он крепко держит и не отпускает от Себя, и это само по себе счастье, а тут наоборот: размыкает руки и от Себя отсылает того, кто уходить не хочет.

Если твоя жизнь – Моя, точно говорит Он, то будь в этом городе Моим словом и образом Моего милосердия даже к тем, кто гонит Меня и думает, что не нуждается во Мне.

Те, кто не в состоянии вынести Его прямое присутствие, кто боится Его Самого, – могут услышать рассказ бывшего бесноватого и измениться. Исцеленный для них «свой», он не внушает ужаса… или внушает, учитывая, что с ним было еще недавно, – но это преодолимый ужас. К нему можно подойти, потрогать. Порасспрашивать. Услышать, как он говорит о Нем… О, как же он говорит о Нем!