Господин Чудо-Юдо (СИ)

– Я признаюсь вам в том, что вы и так знаете. Да, я прежде сотрудничала с центавритами, чтобы расширить свои возможности. И – да, я промахнулась с ними. А теперь пожинаю плоды своего промаха, – поймав мой красноречивый взгляд, она нетерпеливо подтвердила: – О чипирующей установке и своих чипированных подданных я знаю. Мои союзники здесь стали бесполезны. Все они – марионетки в руках этой сволочи, Шохоро!

– Он сейчас здоров? – как бы между прочим поинтересовалась я.

– Не совсем, – настроение космозонки чуть улучшилось. – После визита на ваш остров он вернулся в бессознательном состоянии и целый день провалялся в кровати. Ваших рук дело? Как вы это сделали? Сломить здоровье центаврита практически невозможно!

– Пусть это будет моим маленьким секретом, – мило улыбнулась я в ответ.

Фирэлея Танн хмыкнула. Такая форма общения была ей близка, понятна и даже действовала успокаивающе.

– Ладно, давайте к делу. Капитан Шохоро фактически отнял у меня власть на родной планете, где я не ожидала подвоха. Он чипировал всех моих приближенных, и теперь они и шагу не могут ступить без его одобрения. Меня игнорируют. Меня оскорбляют. Меня... – она запнулась и с усилием продолжила: – ...сделали его подстилкой на глазах у подчинённых. Не смотрите так! Мне плевать на всё, если вы поможете переиграть Шохоро. Я хочу уничтожить его во всех смыслах – репутацию, планы, жизнь. И готова предложить вам взамен многое.

После ее поведения в Совете ЗССР такая резкая перемена и покладистость по понятным причинам вызвали у меня подозрения.

– Простите, но в беспросветность ваших проблем мне не верится, – покачала я головой. – Вы что-то задумали, и мне не хочется быть пешкой в вашей игре.

Фирэлея Танн сжала кулаки, помолчала... и отправилась к бару за новой порцией шу. Проглотив ее, она глубоко вздохнула.

– Вы не понимаете... не видите всю степень власти центавритов, которая отравила Великие Чертоги. Поверьте, я сейчас связана по рукам и ногам, и никак не могу навредить вам. Наоборот – хочу помочь. Вы знаете, что капитан Шохоро приказал аккуратно, не привлекая внимания, вежливо задержать госпожу Чудо-Юдо и запереть в любом помещении? Сейчас чипированные дамы из моей свиты уже доложили ему, что вы здесь. И как только отведенный для разговора час закончится, вам из Чертогов не выбраться... без моей помощи.

– Как-нибудь справимся, – буркнула я и покосилась на безмятежного планетарна. Тот молчал, продолжая изображать моего мужа, и с любопытством разглядывал свое «дитя с примитивной властью».

– Я сделаю вас самой приближенной особой при себе, – принялась искушать Фирэлея Танн. – Нет?.. Тогда подарю вам ещё несколько островов?.. Освобожу любых рабов, каких пожелаете..? Ну же, скажите мне, чего бы вам хотелось.

– А с чего такая настойчивость? Почему вы думаете, что я могу вам помочь?

– Шохоро упоминал, что вы очень сильная менталистка, – сухо ответила она. – Единственная, к которой у меня сейчас есть доступ. И мне позарез нужно справиться с ним! Физической силой не выйдет, а за помощью в посольство Диниту мне обратиться не позволят.

– Я вам не верю, – машинально ответила я, чтобы потянуть время и подумать.

– Что мне сделать, чтобы вы проверили в правдивость моих намерений?.. – обозлилась космозонка и тут же воскликнула: – Знаю! Вы менталистка. И я покажу вам, что со мной сделал Шохоро... Память не лжет о чувствах и намерениях.

Она решительно направилась ко мне, сбросив по дороге обруч пси-ограничителя, и больно вцепилась в руку.

– Читайте меня! Ну же!

Вместе с противным запахом алкоголя на меня нахлынула волна ее несгибаемой гордой воли. Словно не я вторглась в ее ментальное поле, а оно само набросилось на меня.

И показало, насколько сильно Фирэлея Танн не любит, когда над ее жизнью доминирует не она сама, а ненавистный мужчина.

...недоумение, растерянность, злость, понимание, чувство глубокого унижения, жажда возмездия...

Все эти чувства пронизывают ауру космозонки плотным, тяжёлым облаком, мешая дышать и ей, и мне.

– Что ты сказал?! Ну-ка повтори, если осмелишься здесь, в Великих Чертогах!

Капитан Шохоро явился к ней в приемный зал, где она собрала всех своих приближенных для обсуждения дальнейшей стратегии против равноправия ЗССР, и только что заявил такое, что никак не укладывалось у нее в голове. О том, что теперь главный здесь – он. Что она должна подчиниться ему, мужчине.