Господин Ганджубас

Президент Маркос родился в деревеньке рядом с городом Лаоаг, в провинции Илокос-Норте. Придя к власти, он назначил своего сына Бомбола губернатором Илокос-Норте.

Мойнихан, приглашенный на прием в честь дня рождения Бомбола, попросил составить ему компанию.

Ранним воскресным утром нас доставили за счет филиппинского правительства из Манилы в Лаоаг на маленьком частном самолете. На борту ожидали шампанское «Боллинджер» и бутерброды с копченым лососем. К взлетно-посадочной полосе подали лимузин.

Прием-барбекю под открытым небом был грандиозный, с оркестром. Присутствовало несколько министров. Меня представили Бомболу, который улыбнулся и ничего не сказал. Я познакомился с несколькими крупными филиппинскими чиновниками, получил множество визитных карточек и раздал кучу своих. Даже вошел во вкус. Несколько филиппинцев проводили нас в аэропорт Лаоага.

Из Манилы я полетел в Гонконг, прибыв как раз перед появлением Джуди и детей. Мы зарегистрировались в «Шангри-Ла». Эрни передал с Джуди свои новые телефонные номера. ПУЛА засветился. Комбс просил удвоить предосторожности, особенно в разговорах. На следующий день для встречи со мной в Гонконг прилетал друг Эрни. Он должен был зарегистрироваться в «Регал Меридьен». Его звали Джерри Уилле.

Д.Г. МАРКС

 Джерри, высокий приветливый блондин, приехал вместе с женой, Уивонной, которая открыла мне дверь в номер, извинилась и вышла. Казалось, Джерри смутило то обстоятельство, что его застигли за курением крохотного косячка отменно пахнущей травки. Он затушил штакет и протянул руку:

— Привет! Как поживаешь? Чувак, я чертовски рад с тобой познакомиться. Судя по рассказам Флэша и Эрни, ты можешь стать ответом на мои молитвы.

— Ну, на одну из моих молитв ты можешь ответить прямо сейчас, если снова зажжешь косяк.

— Так тебе понравилась эта штука? Лучшая калифорнийская дурь из всех, что я курил. Но от нее такая вонь. У меня паранойя насчет запаха в номере.

— Да, тут забавное отношение к наркотикам, Джерри. Они не дают огромных сроков за торговлю, но могут упечь за решетку на несколько недель, стоит тебе свернуть косяк.

— Круто. У нас в Штатах все с точностью до наоборот. Куришь — кури, но если привезешь несколько килограммов, тебя упрячут под замок на всю жизнь.

— И все-таки люди здесь курят, Джерри, да еще как. И как правило, камбоджийскую дурь.

— Ну ни хрена себе! Камбоджийскую дурь! Могу поспорить, это круто. Говард, а здесь, в номере безопасно разговаривать?

— Может, и нет, но я разговариваю.

— Да ладно, никто не знает, что я здесь. Уверен. И не больно-то хочется выходить. Под кроватью куча бабок. Эрни сказал, что в Гонконг можно ввозить любое количество. Это меня реально удивило.

— Тебя обыскивали в аэропорту?

— Нет, черт возьми. Мы даже не видели никого из таможни. Я было подумал, что у них нет таможенников. Я имею в виду, что если не берут пошлин, то таможенники и не нужны.

— Джерри, с таможенниками здесь полный порядок. Они все секут, даже если им не за что тебя арестовать. Но если ты ввозишь деньги, тебя никогда не остановят. Им это нравится.

— А что, если они знают или подозревают, что деньги заработаны на наркотиках? — спросил Джерри.

— Это не имеет значения. Гонконг построен на деньги от продажи наркотиков во время «опиумных» войн69. Не будь китайцы завзятыми курильщиками опиума, а британцы — безжалостными эксплуататорами, Гонконг так и остался бы маленькой рыбачьей гаванью. Старые привычки живучи. Колония рада любым деньгам, которые вливаются в экономику.

— Умно, ничего не скажешь. Так о чем я? Поможешь мне достать товар в Пакистане? Мы с парнями хотим вложить три миллиона долларов в поставку десяти тонн лучшего гашиша в Лос-Анджелес. Я собираюсь купить судно, привести его в порядок, пригнать в Пакистан, купить десять тонн отборной наркоты и перевезти через Тихий океан. Судно и оборудование встанет в миллион долларов. Можно на два миллиона долларов купить десять тонн лучшего гашиша в Пакистане?

— В принципе можно. Зависит от того, сколько ты готов заплатить пакистанцам, если поставка состоится, куда и как тебе должны доставить наркотики: свалить кучей на диком пляже или загрузить на борт вдали от берега?

— Мы рассчитываем продать гашиш по меньшей мере по две тысячи пятьсот долларов за килограмм. Итого двадцать пять миллионов за партию. В конечном счете ты и пакистанцы получите десять миллионов долларов. Что до способа доставки, то все будет зависеть от судна. Но это должен быть самый лучший гашиш. Я хочу поставить на нем собственное клеймо, без шуток.

— Ты хочешь, чтобы на каждом куске стояло «Джерри»?

— Нет уж, это выглядело бы слишком банально. Главное, чтобы оттиск был разборчивый и показывал, что гашиш прислан афганскими борцами за свободу и что деньги от его продаж пойдут на борьбу против коммунистов.

— Так оно и есть — заметил я.

— Да, но среднестатистический американец этого не осознает. Вот увидит печать и поверит.

— Ты придумал какое-нибудь особенное клеймо?