Господин метелей

Я уже приступила к обеду, отрезав ломоть от пышной пшеничной булки, посыпанной маком, когда раздался стук в дверь. От неожиданности я уронила нож. Кто-то пришел? И что делать мне? Открыть? Или не вмешиваться? Может, это и означало «быть на подхвате»?

Стук продолжался, никто не спешил открывать, и я, выждав немного, вышла в коридор.

Входная дверь обозначилась на прежнем месте, дверное кольцо выглядело, как обычное, но я все равно сначала дотронулась до него одним пальцем и с опаской. Ничего не произошло, и я уже смелее потянула кольцо на себя.

За порогом, залитая лучами зимнего солнца, стояла девушка. Она не была так красива, как Аделаида, приезжавшая накануне, но смотрела на меня с таким же удивлением.

— Здравствуйте, — сказала она растерянно. — Мне нужен граф Близар, у меня назначено…

— Леонора? — раздался голос колдуна.

Мы с девушкой одновременно обернулись. По лестнице спускался граф. Он легко касался одной рукой перил, а в другой держал алую розу, распространявшую чарующее благоухание. Черный, расшитый серебром камзол, белоснежная рубашка — все точно так же, как вчера. И так же, как вчера, колдун сбежал по ступеням, не замечая меня, протянул розу гостье и спросил позволения поцеловать пальчики.

— Леонора Витарди к вашим услугам, — пролепетала девушка, краснея и глядя на Близара широко распахнутыми глазами. Она держала розу, как будто та была хрустальная, и не знала, что делать дальше.

Но граф тут же пришел на помощь:

— Это я к вашим услугам, — заверил он девушку и принялся помогать снять шубу и шапку. — Вы продрогли? Позвольте проводить вас к камину…

Я отступила на два шага, наблюдая, как он привычным жестом бросает шапку и вешает шубу на крючок вешалки. Все это походило на возвращение в прошлое, на какой-то колдовской сон.

— …может, чашку шоколада? — предложил Близар.

— О да! — обрадовалась Леонора Витарди. — Это было бы чудесно… — она все краснела и краснела, а когда Близар взял ее за руку, чтобы проводить наверх — смущенно засмеялась и почти прошептала: — Цветущая роза зимой — настоящее волшебство…

— Принеси шоколад и булочки, — бросил мне через плечо Близар.

Быть на подхвате. Вот что это означало.

Я сжала кулаки, буравя взглядом спину Близара. Можно прямо сейчас броситься к девушке и закричать: «Он держит меня здесь силой! Умоляю! Сообщите королю!». Наверное, я бы так и сделала, но в этот момент Близар оглянулся. Синие глаза были холодны, как небо зимним днем, и язык мой словно примерз к нёбу.

— Ты же не наделаешь глупостей? — спросил колдун предостерегающе и указал в сторону кухни. — Шоколад и булочки.

Нет, делать глупости я не собиралась.

Развернувшись, я пошла к кухне — опять по своей воле, безо всякого колдовства. На столе уже был приготовлен серебряный поднос с угощением, а гороховый суп остыл, дожидаясь меня. Поднявшись на второй этаж, я услышала музыку, а когда вошла в комнату, увидела уже знакомую картину — граф играл на клавесине, проникновенно глядя на Леонору, а девушка — такая же алая, как роза в ее руках, смотрела на Близара с восторгом. Они не заметили меня, увлеченные друг другом, но я со стуком поставила поднос на стол, и Леонора испуганно ахнула, словно разбуженная от радужного сна.

Граф перестал играть и сказал, обращаясь к гостье:

— А вот и шоколад. Давайте пересядем в кресла, так будет удобнее, — и махнул рукой в мою сторону: — Можешь идти.

— То есть я свободна, милорд? — спросила я чинно, подыгрывая ему.

— Да, свободна, — разрешил он милостиво.

Только это мне и нужно было. Поклонившись девушке, я вышла из комнаты, а потом бросилась вниз по лестнице. Дверь была на месте, монетка в кармане, а шубу и шапку я позаимствовала у Леоноры, посчитав, что ее-то граф не отправит раздетой по морозу, и уже схватилась за дверное кольцо, как вдруг голос графа нахлынул, как лавина:

— Свободна до кухни, Антонелли!

Я прижалась к двери, как будто она могла меня защитить. Близар стоял, перегнувшись через перила, и синие глаза метали молнии.

— Вы сами отпустили меня! — сказала я страстно.

— Обмануть захотела? — тихо сказал он, но тон был угрожающий.

— Вы сказали, что я свободна! А колдун слова на ветер…

Но он оборвал меня:

— Ты была обещана мне пятнадцать лет назад, и только это имеет значение. И ты будешь находиться здесь, пока я этого хочу.

— Мои родные беспокоятся обо мне!

— Переживут, — отрезал он. — Они знали, куда отправляли тебя.

Я смотрела на него — такого красивого, такого… жестокого. Что же это за человек без жалости и сострадания? Да полноте! Человек ли он? Может, глыба льда?

Из кухни, как будто повинуясь безмолвному зову, появились Сияваршан и Аустерия, а из зала выглянул заспанный Фаларис.

— Следите за ней, — Близар ткнул в мою сторону пальцем. — Она чуть не обокрала нашу гостью.

— Николас!.. — раздался сверху голосок Леоноры. — Где вы?..

— Отвечаете головой, — произнес Близар холодно, а потом крикнул с трепетом и готовностью, как самый настоящий влюбленный: — Уже иду, дорогая Леонора! Одну минуту!

Бросив на меня последний — весьма неприветливый — взгляд, граф удалился, а снежные духи придвинулись.