Господин Никто

— Хотел бы тебя убить, убил бы. Это не сложно, так что не обольщайся, мальчик. — имена имеют силу, так что не стоило тебе пытаться меня наречь ими. — Я пришёл к тебе с предложением. С помощью. И с даром…

— С чего ты взял, что я приму их⁉ — годы в смертном обличии ничего с него характером так и не сделали, но мне же лучше. — После того что я вынес по твоей вине? Ты хоть понимаешь какого было мне, я калека из-за тебя, я словно…

— Гефест. Ты прав, ты калека, ты слаб, ты смертен и мне ничего не стоит стереть тебя окончательно. — с каждым моим словом я выпускал наружу свою силу, разрушительную её часть. — Вот только как я могу убить тебя, так я могу и возвысить.

В моей руке возникло обычное человеческое сердце на первый взгляд, если не считать золотую кровь текущую из его плавных жил. В глазах Ареса загорелся огонь Надежды и неверия.

— Это?..

— Ответь на вопрос, дитя. На что ты готов ради него? — спросил я, наклонив голову набок.

Глава 27

* * *

Своеобразная вербовка Ареса прошла вполне успешно. Если не считать высокую громкость скрипа его зубов, конечно. Когда-то в битве с ним, во времена его молодости и будем честны слабости, я завязал его божественность в сердце. Сейчас когда он стал более о опытным и вернув сердце, поднабрался сил от тех же верующих, Арес сможет исправить моё маленькое вмешательство. Да и повторения моего небольшого вмешательства может больше не опасаться.

Арес получил своё сердце, Пока снова стал богом, Арес может вернуться на Олимп… Ах да не может, ха-ха. Теперь его проблема в том, что Арес не перестал быть Алкидом, он не перестал быть Гераклом. А для Геракла путь на Олимп откроется лишь после того, как он приведёт Цербера к Эфрисфею.

Внимание вопросЫ. Где находится Цербер? Где находится Эфрисфей?

Внимание ответ. В Аиде.

Иронично вышло если честно. Бог не способен попасть во владения другого бога, без его на то дозволения. Это относится ко всем богам, даже ко мне, чего уж там, если бы в солнцестояние Олимп не был бы открыт для всех, то я бы туда и не попал. А сейчас как я чувствую мне туда персонально путь закрыт. Вот только смертным и полубогам разрешено посещать любые владения богов по умолчанию так сказать. И ирония Ареса в том, что пока он был смертными он имел возможность вернуться на Олимп и стать богом, но став богом в обход условия, он лишился возможности вернуться на Олимп.

Без моей помощи конечно. Которую я и собираюсь ему оказать, не просто так конечно же.

— И как я мог согласиться на это? — рычал, а иначе и не скажешь, Арес. — Думал здесь будет более…

— Мрачно? Уныло? Или может быть, пусто? — накидывал я ему варианты, заметив затруднение в выборе определения.

— Все сразу, наверное.

— С первым определением ничего сделать не могу. Не столько из невозможности, сколько из-за того, что она мне нравится. — прояснил между делом. — Так что прости племяш. Ха-ха. Племяш…

— И над чем же ты смеёшься? — Арес гневно сверкнул своими глазами, точнее вернувшимися после возвышения углями заигравшись ему те самые глаза.

— Ты не в теме, так что не поймёшь. — пробормотал себе под нос. Но посмотрев на требовательное лицо непутёвого родственника, продолжил более чётко. — Это касается пространства, времени и конечно философии. Ты никогда не думал, что окружающий тебя мир существует лишь тогда когда ты находишься в чистом сознании и стоит тебе заснуть, как реальность рушится, до момента пока ты конечно же не проснёшься. Или исходя из обратного. Что если, все мы боги не существуем?

— Это невозможно! — сразу же возразил мне бог войны. — Я то знаю, что существую. Вот он я! Перед тобой…

— Я не закончил. — спокойно взглянул себе через плечо, прерывая взгляды Ареса. — Так вот. Что если богов нет, а все что мы видим, ощущаем и мыслим — это на самом деле сон самой обычной человеческой девочки, в мире где не было и не будет богов. Все мы лишь фантазия!

— Почему девочка?

— Тебя только этот момент беспокоит? — в удивлении поднял я бровь. — Ничего больше? Пусть будет мальчик, мужчина, мужик, да хоть розовая пони любящая сладкое. Так вот, что ты будешь делать, если весь твой мир это лишь иллюзия?

— Ничего наверное. — Арес лишь продал плечами. — Ведь если мир иллюзия то все теряет смысл. Разве не так?

— Хах. — я лишь усмехнулся на это и развёл в сторону свои руки. — Ты не прав, на самом деле. И доказательство перед тобой. Оглянись, что ты видишь?

— Умерших. Тех у кого больше ничего нет, даже жизни.

— А вот сейчас ты прав. У них ничего нет, как и ничего не было у меня. Я создал этот мир, дал мёртвым приют. А они построили здесь несколько городов, кто-то занимается музыкой, искусством, умершие воины соревнуются друг с другом. Имеются театры с величайшими актёрами, и многое другое. Худшие из людей также нашли последнее пристанище, в объятьях Немезиды, но это не важно. Он свободный Арес, никто больше не боится ни смерти, ни голода, у них нет ни семьи… И они этому рады.

— Почему?