Господин Осень

– Ну конечно. И от того ты ревела в три ручья, что ничего не случилось?

– Я не… Неважно, – осеклась она и поспешила холодно добавить: – Я не думала, что здесь меня может кто-то увидеть.

– Это, кстати, мое излюбленное место. Я здесь пишу уже далеко не первый день.

– Вот как… Я не знала, правда. Пришла, куда глаза глядели – наобум.

– Дело твое. Я тебя надолго не задержу, остались лишь контуры деревьев и камышей по бокам, и можешь идти реветь дальше.

Она фыркнула, а затем сказала с искренним сожалением:

– Надеюсь, я не испортила вам картину…

– Ты отлично вписываешься в пейзаж и ничуть не портишь его по композиции и цветовой гамме. Вот только выглядишь слишком печальной… – задумчиво ответил он.

– Это плохо? – девушка дернула головой, собираясь обернуться, но после того, как незнакомец настойчиво приказал ей сидеть смирно и не шевелиться, поспешила вернуться в прежнее положение.

– Отнюдь. Даже страдания могут быть по-своему прекрасны.

Необычный он какой-то… и странный. Да и ладно, ей-то какое дело. Попозирует недолго и назад, домой… в привычную однообразную рутину и бесконечный быт, в увековеченную повседневную жизнь и продуктивные тошнотворные будни… На мгновение она всем нутром почувствовала, что не хочет уходить отсюда, не хочет покидать это прекрасное тихое место, разбавленное новым таинственным знакомством, вселившим в сердце ране чуждое тепло…

– А все-таки, – вновь нарушил тишину художник. Девушка уже не так резко реагировала на него, напротив, прониклась к незнакомцу с необъяснимым душевным доверием. – Нечасто я вижу девушек твоего возраста, которые приходят к ручью, чтобы ощутить гармонию леса и побыть в приятном одиночестве среди природы. В это время года люди здесь вообще не частые гости.

– Вот именно. Потому и хотела уединиться, что людей в этом месте не бывает, – с неожиданным вызовом отметила она.

– Я здесь каждую осень.

– Не замечала раньше… – она вдруг снова потеплела.

– Мы спокойно могли разминуться, ведь лес довольно большой. Чтобы заплутать здесь – особо стараться не нужно.

Призадумавшись, девушка переспросила:

– Каждую осень? А как же остальные дни?

– Готово. Можешь быть свободна, – спокойно сказал он.

Она удивленно обернулась и вновь посмотрела на человека, стоявшего от нее в нескольких метрах, и только сейчас смогла разглядеть художника как следует. Выразительность загадочного лица подчеркивали острые скулы и удивительные серые глаза, в которых читались врожденная сдержанность, безмятежное спокойствие и… теплая доброта. Сам он был – словно нарисованный персонаж таинственной картины или герой книги, сошедший со страниц. Немного взъерошенные темные волосы трепетались на слабом ветру, а щеки были слегка обветрены под натиском осенней прохлады. Художник складывал кисти в чехол и спокойным взглядом оценивал только что написанное творение, совсем не обращая внимания на «модель».

Девушка аккуратно поднялась по небольшому склону, попутно затянув зеленый клетчатый шарф потуже, и подошла к художнику.

– Могу я взглянуть? – спросила она.

Юноша оторвался от своих дел и вскинул на нее удивленный взгляд, будто думал, что она уже давно ушла. Без слов он развернул к ней холст, и девушка застыла на месте, потеряв дар речи. Шедевр – это еще слабо сказано… Каждая линия, каждый штрих, каждый мазок кисти словно были отголоском ее собственной души, отпечатком ее томящегося в непонятном ожидании сердца. Она четко разглядела свой задумчивый печальный профиль, смотрящий вдаль, взгляд, стремящийся найти ответ на поставленный вопрос о жизни. Не ее жизни, но жизни, к которой она всегда стремилась, которую всегда хотела обрести, переполняясь нерушимым огнем – беззаветной верой. Словно это было никогда и нигде… но в то же время было.

– Это… – заворожено шепнула она. – Волшебно…

Незнакомец улыбнулся:

– Рад, что тебе понравилось. Но картина еще не закончена, осталось написать дальний пейзаж – другой берег реки.

Девушка заглянула в серые глаза, аккуратно скользящие меж пестрых штрихов чудесной картины, и спросила:

– А можно вас попросить изобразить тот домик на другом берегу реки?

– Понравился?

Она вновь посмотрела на противоположный берег. Утопающий в грядущих сумерках он скрывался за пеленой тумана.

– Да… Он… будто давно ждет меня.

– Он отлично дополнит картину и твой грустный взгляд, стремящийся к поиску спасительной надежды.

– Спасибо вам.

– За что? – незнакомец снова посмотрел на нее, ненадолго оторвавшись от сборов, а затем продолжил складывать мольберт и планшеты в сумку.

– За то, что подарили надежду, – немного помолчав, она решила добавить: – Я Марго, кстати.