Господин Почтмейстер

- Останешься здесь, Ворон, и присмотришь за Почтмейстером.

- О'кей, босс, - с облегчением кивнул Ворон, которому совершенно не улыбалась перспектива отправляться в неизвестность безоружным. - Я с него глаз не спущу. А будет плохо себя вести, отшлепаю!

Я нервно сглотнул - тот факт, что Ворон должен был остаться здесь, никак не входил в мои планы. Я лихорадочно принялся размышлять о том, как поведет себя Командор-Сержант при виде вооруженного бандита, если, конечно, робот появится вообще. Познакомившись вчерашней ночью с замашками подручного Глеба Валерьевича, я нисколько не сомневался, что при первых же признаках опасности Ворон меня застрелит.

- Или нет... Кто его знает, что нас ждет ТАМ, - опять подал голос Каретников. Его мучили сомнения. Он еще раз внимательно глянул на надежно закрепленные в стене крюки и решительно произнес: - Никуда он за десять минут не денется. Ворон, ты отправляешься с нами.

Ворон вздохнул и в третий раз за последние несколько минут взялся за подлокотник.

- Ну а теперь - вперед! - внезапно побледнев, пробормотал Глеб Валерьевич и активировал режим перемещения.

Контуры комнаты стали расплываться, затем на один короткий миг наступила абсолютная темнота и они вновь оказались в этой же комнате. На настенных часах высвечивалось: 27.04.12. Из двадцать пятого апреля они переместились в двадцать седьмое.

'Получилось!' - восхищенно отметил про себя Каретников и поднялся из кресла. Теперь ему нельзя было терять ни секунды. Через девять минут он должен был снова сесть в это кресло и отправится назад, в прошлое, в день из которого прибыл...

- Почтмейстер слинял! - раздался истошный выкрик Ворона, недоуменно сверлящего глазами то место, где минуту назад находился плененный хозяин этажа. - Вырвал крюки из стены и слинял!

- Никуда он не слинял, - коротко бросил Глеб Валерьевич, направляясь к ведущей вниз вертикальной лестнице. - Разве не ясно, что произошло?

- Не понял... - протянул Ворон.

- Мы же в будущем, балда! А Почтмейстер остался в прошлом! - снисходительно сказал Антон, тенью следуя за шефом.

- Да ну вас, - обиженно нахмурился Ворон и последним начал спуск вниз.

Очутившись на втором этаже, в кабинете, обозначенном как: 'Благотворительный фонд литературных критиков 'Свиток папируса', Каретников пригладил растрепавшиеся за время спуска волосы и первым шагнул в коридор.

- Добрый день, коллега. Или вы - учредитель сего милого фонда? - безошибочно вычислив старшего среди вышедшей из кабинета в общий коридор троицы, дородный представительный мужчина с нависшими над глазами густыми щеточками бровей и рельефным тройным подбородком, тяжело поднялся со стула, приблизился к Каретникову и выбросил вперед руку: - Филиппов Кирилл Аскольдович, главный критик журнала 'Светоч Слова'. Прошу любить и жаловать.

- Чего вам? - проигнорировав протянутую руку, нетерпеливо спросил Глеб Валерьевич, с любопытством поглядывая по сторонам - как ни как, он был в будущем!

- Что, так и будем разговаривать в коридоре? - вопросом на вопрос ответил Филиппов. Он опустил руку и попытался пройти в кабинет, отодвинув выросшего перед ним Ворона. - Нам очень серьезный разговор предстоит. Обсудим, так сказать, аспекты нашего возможного обоюдовыгодного сотрудничества... И это же надо - совершенно случайно вчера узнал, что у нас под боком, так сказать, благотворительный фонд обитает... и кого, спрашивается? Собратьев наших по чернильным перьям!

Ворон оттолкнул от себя главного критика и угрожающе застыл на месте. Не ожидая подобного обращения, Филиппов возмущенно ахнул.

Каретников раздраженно сморщился и издал:

- Вот что, любезный, - валите-ка отсюда подобру-поздорову, пока целы, а дорогу навсегда забудьте. Мне совершенно нет дела ни до вас, ни до вашего журнала. Вам ясно? - он незаметно подал знак Антону.

Антон легонечко ударил главного критика по коленной чашечке. Тот взвизгнул.

- Надеюсь, вы все поняли, - Глеб Валерьевич направился по коридору к лестнице, ведущей в вестибюль. Помощники двинулись за ним.

- Чистый произвол! - возмущенно прошептал Филиппов, обиженно вскинув вверх трясущийся подбородок. - И это - современная интеллигенция? И это - носители культуры?.. Да вы... вы.. вы - невежда, сударь! - негромко выкрикнул Кирилл Аскольдович, решив использовать вышедшую из употребления характеристику малообразованного человека в качестве крепкого ругательного слова. Затем он засеменил к лифту и скрылся внутри. - Вылитый Чичиков... совершеннейшая Коробочка... Дантес словесности, право слово... хам... барствующий Шариков!.. - бормоча нелицеприятные отзывы, главный критик журнала 'Светоч Слова' со страдальческой гримасой помассажировал коленную чашечку и покинул этаж...

Глеб Валерьевич первым ступил в вестибюль и облегченно выдохнул: огромные часы над входом показывали не только время, но и сегодняшнюю дату: 27.05.2012.

- Еще одно подтверждение того, что мы в будущем, - многозначительно бросил он спустившимся следом помощникам. Те слегка ошеломленно закивали в ответ.

Каретников подошел к газетному киоску и высокомерно бросил: