Господин Посредник

На одной из площадей, через которые проезжала наша карета, до моего слуха неожиданно донесся долгий то ли вой, то ли плач, издаваемый какими-то духовыми инструментами. Я содрогнулся от неожиданности и повернулся к Энгарду.

– Опять храмовый праздник?

– Похоронная процессия, – мрачно отозвался граф.

Я высунулся из окна и увидел четверку белых коней, обильно украшенных какими-то диковинными перьями: кони волокли тяжеленный экипаж, похожий на застекленный со всех сторон шкаф. В глубине этой стеклянной конструкции виднелся массивный гроб, весь облепленный разнообразными флажками и розетками.

Вокруг катафалка медленно ехали верхом десятка два солидных мужчин в почти одинаковых бордовых плащах.

– Кого же это хоронят? – поинтересовался я.

– Какого-то чинушу, причем не из последних, – объяснил Энгард, присмотревшись к гробу. – Стража – его бывшие коллеги. Наверное, они тащат его на корабль, чтобы отправить куда-нибудь в провинцию, на семейное кладбище.

Святые и грешники! Теперь нам придется стоять, пока они не освободят переулок.

Он достал из кармана трубку и нервно засунул ее в расшитый мелким бисером кисет, который недавно подарила ему Дайниз.

– Время у нас еще есть, – примирительно отозвался я. – До биржи, кажется, уже недалеко.

– Дело не в этом, – буркнул Дериц.

Я знал, в чем дело: он очень опасался, что кто-нибудь из прежних знакомцев может увидеть его в компании Каана и, не приведи небо, разболтает об этом Вилларо. Сама по себе такая встреча не могла быть предосудительной, в конце концов тот же Висельник лично дозволил нам любые способы добычи информации, но все же он непременно взял бы подобную связь на заметку – а вот этого Энгард боялся уже всерьез. Собственно, я и сам не знал, чего ради нотариус настоял на том, чтобы я захватил с собой молодого графа – уж он-то должен был понимать, к чему это может привести. Если я оставался человеком совершенно частным, то Энни, напротив, уже одной ногой состоял на тайной королевской службе.

«А королевской ли?» – вдруг подумал я.

Катафалк с почетным эскортом неторопливо прополз мимо нас, трубы взвыли уже у меня за спиной, и кучер щелкнул хлыстом. Дорога до тяжелой желтоватой громады Морской биржи заняла немного времени. Возница, прекрасно знавший местность, остановил экипаж дверь в дверь возле длинного трехэтажного дома, до самой крыши обвитого рельефом виноградной лозы. На меня сурово глянула мрачная, неестественно оскаленная личина здоровенного угольно-черного кролика, подвешенная на карниз второго этажа.

Ну и фантазия, сказал я себе, выбираясь на панель.

Энгард поглубже нахлобучил на голову широкополую морскую шляпу и быстро скользнул в двери заведения. И тут же навстречу нам выступил молодой метрдотель в плотном кожаном жилете, наброшенном поверх черной сорочки с вычурным модным воротом. Несколько секунд он внимательно смотрел на меня, потом едва заметно боднул головой и посторонился, пропуская нас в глубину полутемного зала.

– Сюда, мой господин, – услышал я тихий голос: тяжелая штора ушла в сторону, открылась плотно пригнанная дверь, в нос мне ударил густой сладковатый аромат дорогого зелья – похоже, нотариус сидел здесь не первый час.

– Граф Энгард Дериц, – учтиво представил я своего друга.

Каан смахнул в свой саквояж несколько бумаг, что лежали на столе перед ним, коротко кивнул и повернулся к темному резному шкафу, занимавшему целую стену в небольшом, увешанном коврами кабинете. На столе появились кувшины с винами, серебряная тарелка сладких сухариков и пара бокалов.

– Присаживайтесь, господа, – отрывисто бросил он, возвращаясь в глубокое кресло.

Гибкая ладонь с испачканными чернилами пальцами привычным жестом сорвала с кувшинов пробки. Я уселся напротив нотариуса, предоставив Энгарду место возле зашторенного окна, и взял в руки бокал.

– Новости у меня важные и, главное, срочные, – заговорил Каан, глядя куда-то в сторону. – Появилось сильное подозрение, что Такео готовится высадиться на одном из северных островов, известных своими храмовыми комплексами. Отец-настоятель главного тамошнего монастыря извивается, как червяк, страстно желая сбыть некоторое количество золота и камушков из каких-то, по его словам, старинных коллекций. Когда его в упор спросили, как скоро можно будет взглянуть на товар, он немного увял и сказал, что, вероятно, недельки через три. Маклер попросил хотя бы пару образцов – но сейчас: тогда настоятель совсем скис и признался, что товар будет доставлен в его распоряжение деньков через десять…

– Почему вы думаете, что это Такео?

– Не спешите, князь, – поморщился нотариус. – Через двенадцать дней на острове начинается большой храмовый праздник, туда ринутся тысячи паломников, а значит, сотни кораблей. Королевские сторожевики не станут проверять отдельное судно, разве что случайно… а подвесить к мачте пеллийский вымпел – дело, как вы знаете, совсем несложное. Сгрузив товар, Такео со своими людьми преспокойно растворится в толпе паломников и вернется на материк. Мы должны попытаться отследить его банду с тем, чтобы здесь, в столице, вцепиться в них уже по-настоящему.