Господин Ректор

— Это был чудесный дом, с большими окнами, с садом и небольшой конюшней, с возможностью перелезть через калитку и сбежать в лес. Мои отец и мать, твои дедушка и бабушка, были очень компанейскими, почти всё время у нас кто-то гостил или просто соседские дети прибегали посмотреть на лошадок. Отец был конезаводчиком, мать магиня-погодница, её вечноцветущий сад и его аккуратные конюшни. — мечтательно закатила глаза вспоминая чудесное время. — Они были бы счастливы твоему появлению в семье. — проведя по нежной щёчке уставилась прямо в широко распахнутые глаза завороженно слушающего меня сына. — Ты был бы для них столь же любимым как для меня, и мне так обидно, что ты этого лишён. Они были чудесными родителями, но дедом с бабушкой стали бы просто сумасшедшими. — хихикнула я.

— Мне тоже жаль, ма. Но ты не думай, мне тебя хватает, правда. Нам и вдвоём хорошо. — торопливо проговорил он лихорадочно стискивая мою кисть.

Я усмехнулась, не желая поднимать пока набившую оскомину тему.

В ожидании пока ребёнок переварит поступившие откровения наблюдала за пламенем свечей раз за разом пробегая по именам.

— А что было потом?

— Потом долгое время всё было плохо, родной. Я сильно злилась на родных за то, что бросили, конечно, они не виноваты, но кому от этого легче? — снова улыбнулась подначивая сына, вспомнить ситуацию с кочевниками. — Оказалась на улице, дальняя родня постарались распродать всё поскорей пока. Меня приютили при Храме Богини Матери, но я постоянно сбегала и через какое-то время стала числиться пропавшей без вести, тем самым развязала руки остаткам семьи — поступили они по умному стоит признать, на случай если я всё таки объявлюсь всё что можно было продали и растратили. А я и не вернулась, осталась на улице. Четырнадцать лет опасный возраст для девочки, поэтому я решила стать пацаном, вступила в банду, была карманницей, потом оказалось, что проще зарабатывать выполняя мелкие поручения, вроде посыльного, устроилась прислугой и решила поступать в Академию. А дальше Сэн, неземное счастье в виде тебя и остальное ты знаешь.

— Поверить не могу, ты воровала? Была в банде? — с восторженным ужасом разглядывал меня сын.

— Но но, это было на грани между жизнью и смертью, поэтому не считается. — погрозила я ему пальцем, чтобы не вздумал использовать как контраргумент когда я буду на него орать за что-нибудь.

— Да понятно. — небрежно отмахнулся он и снова с восторгом в глазах. — Нет, правда, ты же такая умная, ухоженная, воспитанная и вдруг в банде воришек!

— Было дело, да. Я этим не горжусь и тебе не советую. — сделала грозный вид, но в душе покатывалась со смеху восторгам сына.

— Тяжело было? — снова посерьёзнел Стас.

— Временами. — пожала плечами.

Сын нахмурился и тоже вгляделся в имена.

— Ты расскажешь мне о них?

— Когда-нибудь, обязательно. Сейчас ты должен понять, милый, я привыкла быть единственной кто несёт ответственность. Ты взрослеешь и постепенно будешь часть ответственности забирать себе. Но не надо забирать всё и сразу, это не вопрос доверия или недоверия, это привычка. Побудь пока ребёнком, учись, гуляй, устраивай каверзы, наслаждайся. А я пока побуду взрослой.

Сын, сжав челюсти и нахмурив брови молчал.

Он молчал, когда свечи прогорели и я вознеся короткую молитву Царю Мёртвых, обхватив мозолистую ладонь сына потянула его к выходу из отравленного человеческой халатностью квартала.

Найдя возницу предложила выезд через час и повела молчаливо жующего губы отпрыска перекусить в настоящую таверну, где раньше подавали самое лучшее мясо во всех Крёзовцах.

Естественно меня никто не узнавал, но я старалась разглядеть и узнать кого-нибудь.

Усадила сына за стол, сама отправилась за стойку делать заказ. Улыбчивая официантка пообещала два супа подать сию же минуту, а шашлычок по готовности минут через двадцать, пару сбитней принесут также к шашлыку.

Стас вскинул голову при моём приближении:

— Почему у тебя так всегда получается, что даже когда я прав, я всё равно оказываюсь не прав? — с неподдельной детской обидой в голосе вопросил сын.

Пожала плечами:

— Потому что ты маленький и глупый, а я большая и умная?

— Ты большая? — так заливисто хохотнул ребёнок, что я не смогла не улыбнуться в ответ.

— Ты на габариты не смотри, я в душе вас всех переросла.

— Ага, заливай. — закатил глаза Стас.

— Ты как с матерью разговариваешь, щегол? — погрозила кулаком. — Щас быстро организую тебе в угол на горох.

Принесли супчик и дальше мы просто наслаждались вкусной сытной едой. Без серьёзных разговоров и попыток прояснить ситуацию.

Я чувствовала, что нужно дать время, чтобы ребёнка одолели сомнения и тогда он сам придёт, до того разговор продолжать чревато.

Подтверждая моё предположение обратный путь провели в молчании каждому было о чём подумать.

Наказание отпрыску решила таки оставить дагорновское. Вышло в разумной мере весомо. Ни убавить, ни прибавить, как говорится.

До Академии домчали быстро, видно возница утомился от нашей молчаливой компании и спешил как мог доставить нас в целости и сохранности.