Господин Розочка возвращается

Господин Розочка секунду молчал. А потом произнёс:

— Я бы не сказал, что недооцениваю тебя, Карл Дитер. Если за минувшие десятилетия ты не очень изменился — а повода считать иначе у меня нет, — ты бы именно так и поступил.

— Ну, Леопольд, — сказал господин Зонненхут теперь уже без тени улыбки на лице, — если ты выдвигаешь такое серьёзное обвинение, то у тебя, конечно, должны быть доказательства.

Господин Розочка невозмутимо оглядел его.

— Разумеется, — ответил он. — И я передам их полиции.

Он взял Морица за руку и направился к выходу.

Но Зонненхут быстро догнал их и схватил господина Розочку за локоть.

— Если ты сделаешь это, то горько пожалеешь, — прошипел он. Глаза его блестели холодной яростью. — И твоему маленькому другу, которого ты привёл, тоже придётся туго.

Господин Розочка вырвал руку и продолжил путь. В тот же миг дверь распахнулась, и в зал вошёл Харальд с тремя чашками на подносе.

Господин Зонненхут сделал шаг назад и процедил сквозь зубы:

— Господам, к сожалению, пора уходить. Не мог бы ты проводить их?

Харальд поставил поднос и повёл их к выходу через уже знакомые залы.

— Похоже, «до свидания» говорить не стоит, — заметил он. — Ну что, тогда адьё?

— О нет, старым друзьям прощаться ни к чему, — возразил господин Розочка. — Поэтому до новых встреч!

На этом они покинули дом Зонненхута. Ворота затворились. Вся улица снова была в снегу.

— И как же мы теперь вызовем Тимота? — спросил Мориц.

— Я его уже вызвал, — ответил господин Розочка и указал на маленький серебристый прибор. — С минуты на минуту он будет здесь. Давай-ка пройдёмся до угла.

Когда они отошли на несколько шагов, позади послышалось тихое жужжание. Мориц обернулся. Ворота снова раскрылись, и на улицу выехал большой чёрный автомобиль с тёмными стёклами. Он затормозил, а затем поехал прочь.

— Это она, — сипло проговорил Мориц.

— Кто «она»? — не понял господин Розочка.

— Машина, в которой увезли Пиппу.

У Морица неприятности

— Ты уверен? — уточнил господин Розочка.

— Да, — сказал Мориц. — Она была чёрная и с тёмными стёклами.

— Таких машин много, — усомнился господин Розочка.

Но Мориц был уверен.

— Это те самые люди, что похитили Пиппу. Почему вы не применили вашу чудодейственную соль? — спросил он с укором.

— Во-первых, я хотел убедиться, что это сделано по его приказу. Теперь я убедился. А во-вторых, понадобятся десятилетия, чтобы эта соль подействовала на Карла Дитера. Всё, что в нём было хорошего, — это память на цифры и организаторский талант. У таких людей волшебная соль может вызвать разве что замешательство.

Снегопад усилился, а Тимот всё не появлялся. Мориц насквозь продрог.

— Но что же мы теперь будем делать? — спросил он. — Ведь у нас нет доказательств. И мы не знаем, где Пиппа.

— Завтра в половине четвёртого встретимся с Тимотом и попробуем найти, где её прячут, — сказал господин Розочка. — Может, к тому времени мы поймём, где это может быть.

Наконец они увидели свет приближающихся фар. Это был Тимот! Снега нападало столько, что автобус двигался очень медленно.

— Где Пиппа? — спросил Тимот.

— Пока не знаем, — ответил господин Розочка. — Но завтра утром ты нам опять понадобишься.

— Хорошо, — сказал Тимот.

Друзья сели в автобус, и он тронулся.

— Который час? — спросил Мориц.

— Без четверти шесть, — ответил господин Розочка.

— Прекрасно, значит, я буду вовремя, — сказал Мориц.

Так и оказалось. В три минуты седьмого он повернул ключ в замочной скважине и вошёл в квартиру.

Отец вышел ему навстречу. Вид у него был строгий, чему Мориц очень удивился.

— Откуда ты? — спросил он.

— С тренировки, — сказал Мориц.

— Так-так, с тренировки… И почему же тебя не было в спортзале, когда я за тобой заехал?

— Я… я ушёл немного раньше и проводил Оле домой.

— Ну конечно! Только вот потом Оле позвонил, чтобы с тобой поговорить.

Больше Мориц ничего придумать не мог.

— Так что же было на самом деле? — спросил папа.

— Я не могу тебе сказать, — сознался Мориц.

— Ну, не можешь, значит, не можешь. Только больше я никуда тебя не отпущу. Советую подумать над тем, как снова заслужить моё доверие.

— Завтра после обеда я должен уйти! — в отчаянии воскликнул Мориц. — Речь идёт о жизни и смерти.

— Честно говоря, я бы предпочёл, чтобы мой девятилетний сын не был замешан в делах, связанных с вопросами жизни и смерти. Это ещё одна причина держать тебя дома.

Вечер прошёл безрадостно. Папа ходил с мрачным выражением лица, Мориц тоже больше ничего не говорил. Что-то ему подсказывало: слова всё только испортят. Кроме того, он напряжённо обдумывал, как бы ему завтра всё-таки уйти после обеда из дома.

В четверть девятого с работы вернулась мама;

— Что случилось, почему ты так поздно? — спросил папа.

Мама отмахнулась:

— Если я тебе расскажу, ты придёшь в ярость.

— Тогда за сегодня это будет уже второй раз.

Мориц всё ещё сидел на кухне, напряжённо вглядываясь в комиксы про Микки Мауса.

— Привет, Большой, — сказала мама. — Вы оба такие угрюмые. Что-то случилось?

Мориц пожал плечами.

— Потом расскажу, — коротко ответил папа и сам спросил: — Так что там у вас стряслось?