Госпожа

Ребята оказались сами из Ньюкасла, и я почему-то рассказала им, что и сама тоже с севера, – уже несколько лет я никому об этом не говорила. Мы немножко поболтали, следующий раунд выпили за мой счет, они выкурили косяк, а потом один из них взял меня за руку и повел прогуляться по набережной, его друзья помахали нам, подмигнув ему на прощание. И вот мы уже в такси, целуемся, и его губы нежные и приятные, и пахнет от него приятно. Их квартира на возвышении над Плайя-ден-Босса пропахла табачным дымом и юношеским потом. Он достал откуда-то наполовину пустую бутылку сладкого белого вина, и мы сделали по глотку прямо из горла, пока он снимал одежду с меня, а потом с себя, не переставая целоваться со мной. У него на запястье была татуировка – алая змея обвивалась вокруг руки, а на лопатке виднелась голова с раскрытым ртом и устрашающими клыками. Мы упали на его незастеленную кровать, я с наслаждением растянулась на простынях, и он тут же оказался поперек меня, одной рукой придерживая меня за запястья, и начал ласкать меня языком. Я подсказала, что язык надо держать плоским, а движения должны быть уверенными и нежными, и он в точности выполнил мои инструкции, почти доведя меня до оргазма, но я отпихнула его от себя и села:

– Дай-ка на тебя посмотреть.

Он встал у кровати, провел рукой по волосам и смущенно опустил глаза. Под головой змеи на груди были вытатуированы игральные кости в сине-черных тонах, узкая, потрясающая талия, идеальные гладкие мышцы над бедрами делали его похожим на античную статую.

– Ты похож на куроса.

– На кого?

– Да не важно. Сколько тебе лет?

– Девятнадцать.

– Повернись. Подними руки и сцепи их на затылке. Да, вот так.

Я подползла к нему по несвежим простыням и принялась гладить его лопатки, такие нежные и как будто бы хрупкие. Ямочки на пояснице покрывал светлый пушок. Наклонив голову, я стала вылизывать его ягодицы, пробуя его на вкус, едва касаясь кончиком языка, впитывая естественный запах его тела до тех пор, пока он тихонько не застонал и не нагнулся, подставляя мне анус. Увидев некоторое количество юношеских прыщиков снизу на ягодицах, я едва не влюбилась в него. Я вылизывала его до тех пор, пока яйца не стали совсем влажными от слюны, потом повернулась, легла на спину и раздвинула половые губы двумя пальцами, глядя ему в глаза.

– Иди сюда!

– Ты этого хочешь?

– Да! Да, хочу!

Он нежно вошел в меня, и мы оба рассмеялись – то ли от травки, то ли оттого, что все происходило так легко и приятно. Некоторое время я заставила его не двигаться, прислушиваясь к пульсации его члена внутри меня, а потом крепко обвила его талию ногами, привлекая к себе, и стала медленно вращать бедрами, подаваясь ему навстречу, раз, два, три, пока он не застонал, и я уже решила, что вот-вот упущу его, но тут он резко приподнял меня, придерживая за щиколотки, и я практически встала на лопатки, а он вошел в меня целиком одним резким движением и продолжал ритмично двигаться, пока я не кончила еще раз и не сказала ему ускорить темп, и мне показалось, что клитор начинается глубоко, у самой шейки матки, а он держал меня так крепко, что двигался только его член, и я кончила так, как притворялась, занимаясь сексом со Шталем, – откинув голову назад и громко крича.

– Куда ты хочешь?

– На грудь, прямо сейчас!

Первый толчок пришелся мне под ребра, а потом я сразу же ощутила, как его горячая сперма стекает по моим соскам. Окунув в нее пальцы, я облизала их, потом провела по липкой груди ладонью и втерла сперму в клитор.

– Вкусняшка!

– Твоя киска просто создана для моего члена!

– Обсудим, когда ты трахнешь меня еще раз!

Надо сказать, так он и сделал.

6