Госпожа адмирал (Авиатор 4)

- Политический кризис возник, естественно, не по твоей вине. Ты, Лиза, без обид, не та фигура, чтобы нарушить баланс сил. Таких сил, я имею в виду. Однако волею обстоятельств ты оказалась в эпицентре катастрофы и на тот момент была той самой пешкой, которую, приложив некоторые и притом отнюдь не чрезмерные усилия, можно провести в королевы. Ты превратилась в ценный ресурс и одновременно в уникальный инструмент для манипулирования общественным мнением. Так к тебе, собственно, и относились. Но ты не придумала ничего лучше, чем сбежать. В каком-то смысле ты была права, и поступок твой был более чем благородным, я бы даже сказал великодушным по отношению к политическому истеблишменту и Флоту. Все его так и оценили.

- Но! - поднял Иван указательный палец, словно хотел привлечь внимание Елизаветы, которая и без того слушала его, как завороженная. - Но ты, Лиза, забыла народную мудрость. Вернее, сразу три. Знаешь ведь, как у нас говорят: дают бери, а бьют беги! Тебе предлагали корону, а ты сбежала. Но ведь свято место пусто не бывает, не так ли? И без тебя обошлись. Страна большая, народу много. Кризис, в конце концов, преодолели, то есть, договорились. Понимаешь, о чем я? Договорились! Перетерли, пошли на уступки и компромиссы и достигли консенсуса. Вот только тебе в этой новой архитектуре демократического равновесия места уже не было. Даже хуже. Ты, Лиза, в роли национальной героини в этой конструкции стала лишней. И это, не учитывая того, что кое-кто на тебя зуб точил именно за те самые события, которые тебя тогда и вознесли. Ну, а народ, обыватели, общественность... Что с них взять? С глаз долой из сердца вон. Ты уехала, они тебя и забыли. И все, собственно.

- Все? - переспросила Лиза, совершенно ошарашенная таким поворотом дел. - Так мне что теперь, самоубиться за ненадобностью?

- Ну, зачем сразу "самоубиться"? - пожал плечами Кениг. - С этим никогда спешить не следует. Физически тебя никто не тронет, хотя могут, конечно, из вредности слить великобретанцам. Это ведь ты, как я понимаю, приговорила майора Седжвика?

- То есть, - уточнила Лиза, прищурившись, - стала не нужна, так можно и в расход? Как сопутствующие потери, так что ли?

- Может случиться и так, - кивнул Иван. - Я не утверждаю, что так именно и произойдет, но определенная вероятность существует. Во всяком случае, я такой вариант сбрасывать со счетов не стал бы. Отсюда совет. Уезжай, Лиза! Денег у тебя достаточно, мир велик. В конце концов, забудут и наши, и англичане. Забудут и оставят в покое.

- Хороший совет, ничего не скажешь! - покачала головой Лиза.

- Хороший, - подтвердил Иван. - Уж поверь! И даю я его тебе только потому, что, во-первых, ты мне не чужой человек, Лиза, а во-вторых, чувствую себя перед тобой в долгу.

Хотелось наорать. Сказать, что все они суки драные, без чести и без совести. Свиньи неблагодарные и шкуры тыловые. Но ничего этого Лиза вслух не произнесла. Зачем? Ругань в данном случае бесполезна, потому как еще одна себерская народная мудрость утверждает: брань на вороту не виснет.

"Что им с моей брани? Да, и Кениг, в сущности, ни при чем. Он мелкая сошка, но и ему зачтется!"

- Понятно, - кивнула она. - Спасибо за разъяснения, Иван. Наверное, воспользуюсь твоим советом. Но знаешь, что, дай-ка мне еще один совет!

- Все, что в моих силах.

- Я замуж собралась...

- Серьезно? Мои поздравления! - сразу же изменил тон Иван. - Кто избранник? Этот твой шотландец?

- Нет, я за Рощина замуж собралась.

- А вот это зря, - покачал головой Кениг. - Сломаешь мужику судьбу. Он же в генералы прямо-таки аллюром прет. Но, если он твой муж, то тут уж ой!

3. Шлиссельбург, Себерия, двадцать пятое марта 1933 года

Поговорить удалось только под утро, когда после оперы и кабака, добрались, наконец, до дома. Лиза отправила Марию спать, а сама позвала недоумевающего Рощина в кабинет и там уже рассказала все, как есть. То есть не только то, что поведал ей шпион Кениг, но и то, до чего додумалась сама. Рощин слушал внимательно, не перебивал и, уж тем более, не комментировал.

- Гадюшник! - констатировал он, когда Лиза закончила свой рассказ. - Чего-нибудь эдакого я, грешным делом, от них ожидал, но не в такой же степени!

- А я, Вадик, на поверку оказалась наивной дурой, - криво усмехнулась Лиза. - Мне такой поворот и в голову не приходил.

- Ну, наивная ты или нет, теперь уже неважно. Надо решать, что делать будем!

- Да, нет, Вадим! Нечего тут решать! Я им, как порядочный человек, предложила свой полный нейтралитет, а они мне, фигурально выражаясь, пощечину влепили!

- То есть, вариант с "мужниной женой" в моем имении на Печере даже не рассматривается?

- А ты бы такое стерпел?

Вопрос не праздный, и ответ должен быть по существу, а не "около того".

- Если только, ради тебя, но ведь ты бы на это не согласилась...

- Ох, Вадим, Вадим! - Лиза тяжело вздохнула и начала шарить среди бумаг на столе в поисках папирос. - Как ты, ко мне в жизни никто не относился, и не понимал меня так никто.