Госпожа болотной равнины

Многоголосый вопль ужаса пронёсся в толпе, в котором лишь иногда проскальзывали визгливые крики тётки Лиляны. Мои попытки сообщить окружающим нас людям, что все живы и веселы, утонул в истерическом хоре ужаса и страха. Сам виновник произошедшего забился на дно своего временного пристанища, и лишь бешено вращающиеся глаза выдавали в нём живого человека.

Выхода из беды я не видела. Слабое блеяние Стефана «я ещё не умер, я ещё живой…». Тоже мне, поэт-песенник! Я слабо выругалась: ещё немного, и в нас полетят вилы, ну а после – кто знает – и до костерка дойти может. Поэтому предприняла самое лучшее решение (сугубо, на мой взгляд), а именно – подползти в нашему вознице и крикнуть ему: «Сава, гони, давай!» ну вот насчёт гони – это я погорячилась, пожалуй, поскольку телега едва двигалась, но в целом – весьма удачное распоряжение.

Мы покатили к околице, я почувствовала себя в относительной безопасности, поэтому громко крикнула селянам: «врёшь – не возьмёшь!», ну а Стефан, со стонами приподнявшись с заботливо предоставленной подушечки, просто помахал руками и слабо улыбался в знак подтверждения своей абсолютной жизнеспособности.

- Кажись, и взаправду живёхонек молодой господин-то! – у меня вырвался вздох облегчения, поскольку, если тётка Лиляна высказала мнение, то никакого другого просто не будет!

Я радостно откинулась на солому на дне телеги. Есть хотелось немилосердно. Ну а поскольку стеснительностью не страдала, то сразу же поинтересовалась у Савы о наличии съестного.

- Из припасов ничего не держу – клиенты не просят. Ежели только употребить в наличии завсегда имеется! – ну а поскольку я была не только не стеснительна, но ещё и неприхотлива, то заранее согласилась на всё.

Немного порывшись в соломе возле ложа не смертельно больного, выудила оттуда большую бутыль с неизвестной жидкостью.

Ну как «неизвестной»? При открытии пробки тяжёлый сивушный запах достиг моего носа.

- Для дамов напитков токмо не держим – застенчиво сообщил мне Сава. – Как и стаканов тоже…

Глава 20

Глава 20

Он — твоя иллюзия.

Он — бессонница.

Не начавшись, эта история — не закончится.

Не любовь ему ты… и не любовница.

Не начавшись, эта история — не закончится.

Ирина Дубцова

Признаться честно, отсутствие посуды для напитка не слишком взволновало меня, как и явное сомнительное его происхождение. Я слегка поморщилась и отхлебнула целебную жидкость - сняла, так сказать, пробу. Х-м… не самое плохое, что мне доводилось употреблять! Как-то на третьем курсе университета мы, от безденежья и неутомимого желания выпить…

Мои счастливые воспоминания прервал неожиданный жест родственника, который уверенно приподнял руку над шкафчиком и потребовал свою долю.

- Будет ли мне позволено, дорогая кузина, также приложиться к сему нектару? – голосом обиженной гимназистки поинтересовался больной.

- Э-э… не знаю, как это будет с точки зрения медицины… - я вовсе не была уверена в положительном терапевтическом действии самогона.

- Ну, так это же завсегда самое первое дело, а в лечении – тем более! – повернувшись к пассажирам, сообщил крайне полезную информацию возница.

- Ну вот, а ты боялась – умиротворяюще сказал мне Стефан, и требовательно протянул руку. Для употребления целебной жидкости мне пришлось подержать голову страждущего, пока он находился в процессе лечения.

Сначала меня несколько огорчало отсутствие какой-либо закуски, то есть я хотела сказать, продуктов питания. Но после ещё нескольких сделанных глотков жизнь засияла новыми красками! И лежащий в этом странном узком устройстве кузен вдруг показался мне очень милым парнем! Для того чтобы перебить в себе желание немедленно расцеловать Стефана, я повернулась к нашему «бюргеру».

- А чем вы занимаетесь в мирной жизни, уважаемый Сава? – несколько громче обычного поинтересовалась я.

- Так гробовщик я - флегматично пожав плечами, ответил Сава – вот и господин Стефан оценил моё изделие! Клиенты не жаловались, да и родственники их все довольные…

От неожиданности я громко икнула, а Стефан заработал руками, пытаясь выбраться из «шкафчика», в котором до сей поры прекрасно себя чувствовал. Я предположила, что у нас имеются все шансы использовать изделие Савы по назначению в том случае, если пострадавший не прекратит размахивать конечностями, как жук на палочке.

- Ты это, Стефан, не обращай внимания, и всё тут! Что за нервы? Хорошо ведь лежал! – жарко зашептала я на ухо дорогому родственнику. Он немного успокоился, во всяком случае, махи руками стали реже.

- А гроб-то какой – прелесть! Аккурат как на тебя делали – решила закрепить положительный эффект я. Зря, наверное, поскольку к движению конечностей прибавились жуткие сипы из горла гробопользователя. Немного прислушавшись к натужному бормотанию, смогла вычленить фразы примерно подобного содержания: «рано хоронишь, подлюка» и «не родилось того коня, что боевого офицера зашибить может». Ну а в доказательства своих слов просил немедленно достать его из гроба или прекратить мерзейше улыбаться.