Госпожа гневу своему (СИ)

В отличие от неё, Тень догадывается, что происходит. Но молчит. Он не любит того человека, и ему не нравится, как на Ребекку влияет эта связь. До его появления всё в их жизни легко и приятно, теперь же Ведьма задаёт глупые вопросы и сердится, когда не способна понять ответы. Тень беспокоится, что его Ведьма больше не его и что она может наломать дров. И куда подевалась безумная женщина, убивающая щелчком пальцев? А всё этот чёртов человек!

Тень решает промолчать, потому что, если предчувствие не обманывает Ребекку, тот человек умрёт и через пару-тройку сотен лет всё станет как раньше. Потоскует и забудет. Появится другой человек. Всегда есть кто-то другой. Людей в этом мире как грязи. Новые рождаются каждую минуту.

Потягивая настойку, Ребекка перебирает по памяти всех, о ком могла бы настолько волноваться и кто обладает даром смерти. Таковых очень мало. Всего один, на самом деле…

Бокал выскальзывает из пальцев и разлетается вдребезги.

- Конор!

Она впервые с чувством озвучивает имя. Абстрактного человека больше нет. Есть Конор Дойл, и мучительное предчувствие неизбежной скорой смерти обращено к нему. Прежняя бесстрастная снисходительность уступает место тревожному биению ледяного сердца. Его имя Конор Дойл, и он умирает!

Раздосадованный Тень беззвучно матерится сквозь зубы.

Комментарий к 2

Четырёхлучевая звезда с кленовым листом в центре на красной с синими полосками петлице – звезда храбрости, которая выдаётся за храбрость, проявленную в ситуации, связанной с опасностью для жизни.

Крест с короной и кленовым листом в центре на синей с белыми полосками петлице – орден заслуг, который выдаётся военнослужащим за деятельность на благо Канады.

========== 3 ==========

Квартира Конора Дойла, Оттава

3 февраля, 2010

00:31 пп

Она не ожидает застать Дойла дома. Сегодня среда, а значит, он на работе. Ребекка просто решает убедиться, что всё именно так. К тому же ей кое-что нужно, и здесь она точно найдёт, что ищет.

- И что дальше? – скрипит в лёгкой туманной пустоте голос Тени.

- Хочу знать, где он. Принеси нож, – холодно приказывает она и исчезает в ванной.

- Хана его журнальному столику… - мстительно бурчит Тень.

Когда Ребекка возвращается в гостиную, нож лежит на столе. В пальцах Ведьмы несколько тёмных волосков.

- Лысеет твоя зверушка? – с насквозь фальшивым сочувствием интересуется дух.

- Прикуси язык!

Она протягивает руку над столиком, и волосы падают на прозрачную столешницу, вспыхивают голубоватым пламенем. Взявшись за нож, Ведьма рассекает своё предплечье. На пепел льётся тёмная кровь пополам с простейшим заклинанием поиска. Кровь пузырится и растекается по столику, сливаясь в слово “Каир”.

- Каир? За каким чёртом его понесло в Египет?

На глазах Ребекки кровь застывает, затем становится ярко-алой и сразу же чернеет.

- Нет, - злобно шепчет она. – Только не проклятие на крови!

- Какой дурак мог его проклясть? – Тень тоже в недоумении. О том, что Ребекка выбрала Дойла и пристрастилась к человеку с поистине наркоманской тягой, знают все. Ведьмы не конфликтуют из-за такой ерунды, как люди. Кому могла прийти в голову эта заведомо обречённая на провал идея? Даже последний идиот способен сложить два и два и догадаться, что Ребекка впадёт в ярость и непременно найдёт рискового безумца. Игра не стоит свеч.

- Проклятие на крови отсюда не разбить… - Она мгновенно успокаивается. Багровые всполохи гнева в её глазах гаснут. – Я даже не знаю, насколько оно мощное.

- Мне пойти с тобой?

- Нет. Сначала нужно разобраться и выяснить, чьих рук проклятие. Но когда я выясню… - Голос Ведьмы обманчиво спокоен и сух.

И за это Тень тоже не любит Дойла. За то, что Ребекка начала задавать вопросы. Прежде, словно капризное дитя, она творила, что пожелает. Теперь же она взвешивает решения. Да, это делает её мудрее, но Тень отчаянно скучает по их прежним безумствам. И дух искренне надеется, что Ведьма опоздает. Без Дойла их жизнь станет проще.

========== 4 ==========

Центральный госпиталь Каира, Египет

3 февраля, 2010

01:58 пп

Место Ребекка находит безошибочно. Её ведёт тонкая алая нить проклятия. Люди проклинают друг друга каждый день, каждый час, но то лишь брошенные в запале слова. Подлинно проклятых совсем немного, и за каждым тянется тонюсенький алый шлейф несчастья. Особенно чувствительные, оказавшись рядом с проклятым, ощущают его и стараются держаться подальше. Проклятию всё равно, кого затронет его след. Оно уничтожает проклятого и вредит всякому, кто попадётся на пути.

Ребекка неторопливо идёт по светлому больничному коридору. Никто не обращает на неё внимания, кроме, пожалуй, смуглых санитаров. Для арабов, привыкших к загорелым европейским туристам, бледная как больничные простыни женщина в диковинку.

Алая нить кровавого проклятия пронзает вход в палату. Толкнув створку двери, Ребекка входит и останавливается у постели. Взгляд её угольных глаз пуст и бесстрастен.

— И кому ты перешёл дорогу на этот раз, Конор Дойл? — криво усмехается она, опуская ладонь на его лоб.