Госпожа Клио. Восход

Даша принялась размышлять, как все могло повернуться, если б остановилась любая другая машина и в ней сидел другой водитель. …Мужик бы довез меня тихо и спокойно… может, позлорадствовал… или посочувствовал – мужики тоже разные, но я б тупо вернулась домой и целый день лежала, ревела… Зато теперь я не реву! Теперь я думаю… (если можно столь благородно обозвать помойку, творящуюся в моей голове…) Нет, наверное, лучше чувствовать себя виноватой, чем беззащитной и униженной. «Рыжая» права… и я права!.. Только как все произошло, ведь я ничего этого не планировала?.. Мне просто захотелось отдаться ему… Почему? Почему раньше у меня никогда не возникало таких желаний?.. Впрочем, они и сейчас не возникают ни к кому, кроме этого чертова писателя… да нет, он не «чертов» – он очень нежный и страстный… Волна странного тепла, окатившая ее при одном воспоминании, пугала больше, чем совершенный поступок. Это говорило, что все не так просто, ведь чувство мести не должно рождать теплоту – оно может вызвать радостное удовлетворение, а отнюдь не теплоту и желание, чтоб все повторилось снова.

…А есть ли у меня такое желание? – Даша прислушалась к себе, словно некий конкретный орган должен был дать ясный и однозначный ответ, – глупо. Так не бывает, но раз возникла сама мысль, значит… а это значит, что я слишком долго жила под прессом чужих желаний – даже на мир смотрела из придуманного «золотого кокона», поэтому самостоятельный взгляд и кажется крамолой. Так быть не должно. Человеческие чувства изменчивы… изменчивы… дай бог, чтоб Виталий сдержал слово, не копаться в моих мыслях, иначе когда-нибудь он меня просто убьет. Хотя… о чем это я? Какое копание? Он же всю жизнь только дурил мне голову и ничего больше не было, кроме моего собственного желания верить ему. А теперь у меня появились другие желания…

В двери повернулся ключ. Даша взглянула на часы, показывавшие почти полночь. …Что-то сегодня он рано. Хотя они ж слышали, как я орала у двери – решил и мне сделать подарок, не только ей…

Виталий заглянул в комнату и увидев лежавшую на диване жену, улыбнулся (как ей показалось, безрадостно); присел рядом, гладя ее по волосам. Даша подумала, что и движения у него стали совсем не такие. Повернулась, пытаясь тоже изобразить улыбку.

– Что с тобой? – удивился Виталий.

– Голова болит. Я уж таблеток наглоталась…

– Зачем таблетки? Я ж тебя учил, что надо делать, – он поднес ладони к ее лбу. При этом лицо его стало сосредоточенным; пальцы чуть дрогнули, и Даша почувствовала, как змеи стали расползаться, унося с собой боль, – так лучше?

– Да, – Даша растерялась. …Так, может, он не дурит мне голову своими возможностями?.. Но тогда… – возврат к началу запутанных размышлений пугал, тем более, боль отступила и сразу захотелось спать, – спасибо, – она поцеловала руку мужа, подсознательно пытаясь уловить чужой запах, но его не было. Хотя какое это имеет значение, если она видела то, что видела?.. – ты есть хочешь?

– Наверное, – Виталий задумчиво убрал руку, – знаешь, я сегодня не ел целый день и даже не вспомнил об этом. Странно, да? Полдня пробыл в Египте… (Даша понимающе улыбнулась) …а потом восстанавливался, и даже не вспомнил о еде. Видимо, той нашей части, которая способна перемещаться, пища не нужна. …А если все-таки нужна?.. – он подумал о Кристине, – тогда она ж умрет с голода, пока я придумаю, что делать!..