Госпожа Клио. Заходящее солнце

– Может быть, там есть пустой сосуд? – спросил Найплам.

– Конечно! Там должно быть много сосудов, я просто забыла, – голос девушки сделался виноватым, – я сейчас принесу.

– Пойдем вместе, я выберу нужный, – Найплам поднялся, сделал шаг и провалился в густую кашу; с трудом вытащил ногу, волоча куски грязи. Нет, лучше продираться через бамбук, всегда выбиравший наиболее высокие и сухие участки.

Найплам ступил в сторону от маршрута, проложенного Ранчей, и вскрикнул, успев только почувствовать боль, а Ранча уже опустилась на колени, ощупывая его ступню.

– Это не змея, – сообщила она с облегчением, – это побег бамбука, но рана глубокая. Я найду что-нибудь, останавливающее кровь. Подожди здесь.

Найплам опустился на сухой, но негостеприимный островок земли и вытянул ногу. Боль практически прошла, но он чувствовал, как теплая влага, пульсируя, выбрасывается из его тела. Ее оставалось еще много, и если Ранча поторопится, то все будет хорошо. Несмотря на то, что сознание призывало к бдительности, Найплам закрыл глаза. Если б Ланзон принимал молитвы, имело б смысл обратиться к нему за помощью, но Великий Бог всегда приходил сам.

Темнота, возникшая перед глазами, вдруг окрасилась ярким сиянием, а шум сельвы зазвучал сладостной песней – больше всего Найплам боялся, что это была песня Па-ке-ну.

Сияние, то становилось ярче, то тускнело, и Найплам понял, что из него возникает лицо. Очень странное лицо, которого просто не могло существовать в реальном мире, и в то же время, оно не являлось и лицом Ланзона. Значит, все-таки Па-ке-ну пришла за ним…

У нее была белая кожа, рыжие волосы и зеленоватые глаза. Удивительное сочетание – как у колибри; оно пленяет яркостью, и одновременно пугает неестественностью. Рядом с ней человеческая красота Ранчи терялась и выглядела обыденной, как горы, окружающие тебя на протяжении всей жизни.

Найплам почувствовал, как кто-то осторожно тронул его ногу, и открыл глаза. Рядом, на корточках, сидела Ранча. Она что-то тщательно жевала, а потом выплюнула в ладонь образовавшуюся массу.

– Мне повезло. Я нашла смолу копал-капакты,[26] – сказала она, – скоро все пройдет, и мы двинемся дальше.

Когда масса попала в рану, возникла такая боль, что Найплам, стиснув зубы, снова закрыл глаза.

– Я пока поищу сосуд, а ты отдохни, – донесся будто издалека голос Ранчи, и перед жрецом вновь возникло лицо, обрамленное рыжими волосами, вроде, видение не прерывалось. И тут Найплам испугался, наверное, первый раз в жизни.

– Па-ке-ну, – прошептал он, – ты не можешь забрать меня, ведь мне надо удержать на небе Крылатого Змея…

И тут, кроме лица, лесная ведьма обрела тело. Выступив из темноты, она присела на корточки, совсем как Ранча. В Найпламе шевельнулось странное ощущение, что они уже встречались, только этого не могло быть, потому что люди никогда не посещали святилища, и знал он всего двух женщин – мать, и теперь, вот, Ранчу.

– Я ценю твое упорство, – сказала Па-ке-ну, – но ты не можешь решать судьбу инков.

– А кто, если не я? Только я могу договориться с Ланзоном, поэтому не препятствуй мне. Пожалуйста…

Па-ке-ну уставилась в лицо Найплама своими зелеными глазищами. Казалось, в них заключено, и прошлое, и настоящее, и будущее, а она спокойно решает, как ей поступить дальше со всем этим тяжким грузом.

– Ты хоть представляешь, что творишь?!.. – от ее спокойствия не осталось и следа, – ты даже не можешь объяснить, как ты оказался в сельве!.. Ну, скажи мне!

– Не знаю… – пробормотал обескураженный переменой Найплам, – я никогда раньше здесь не был, но, кажется, мы спустились с гор…

– Куда вы спустились?! – перебила Па-ке-ну, – вы идете в Кахамарку, которая расположена на высоте двух с половиной тысяч метров! А Чавин еще выше – почти три тысячи!.. Как вы могли сюда спуститься?.. Если б не девушка, которая увязалась с тобой, я, вообще, не знаю, куда б ты забрел! В дебри Амазонки…

Найплам совсем растерялся. В представлении человека, выросшего в пещере, все происходило не только логично, но даже естественно – ведь иначе они б не встретили стадо пекари, не развели огонь и, скорее всего, умирали б сейчас голодной смертью, согласно законам Великого Инки.

– Я согласен, мы немного заблудились, – согласился жрец, – но мы все равно дойдем до Кахамарки; там я встречусь с Ланзоном, и тогда Крылатый Змей…

– Какой Змей?

– Вон, он, – Найплам поднял руку, – Крылатый Змей, затмевающий Луну и Солнце, сеющий смерть и хаос. Если его огненный хвост коснется земли, то все живое погибнет. Па-ке-ну, твое место в лесу и не тебе судить о делах небесных.

– Ах, этот Змей?.. – Па-ке-ну расхохоталась, – да будет тебе известно, что это комета, странствующая между Солнцем и Юпитером. Раз в пятьдесят два года ее орбита проходит вблизи Земли, и с этим тебе ничего не сделать. При ее приближении возможны стихийные бедствия, но комета не столкнется с Землей. Никогда! Она всегда двигается по собственной орбите!..

– Ты хочешь сказать, что Крылатый Змей никогда не прилетит? – удивился Найплам, – и Ланзон сможет вершить свой порядок без Змея?