Госпожа Клио. Заходящее солнце

– Опоздал ты с романом, – Игорь облегченно вздохнул, – тебе б со старухой поговорить или лучше сгонять туда самому. Я-то как раз старался не пересекаться с электоратом, сам понимаешь.

– Ты там что, грабил храмы?

– Храмы грабили испанцы, а я так, подбирал крохи, упавшие с воза мировой цивилизации… один раз, правда, наткнулся, на испанский отряд – думал, город совсем заброшен после того, как индейцы между собой устроили заваруху, а тут, откуда ни возьмись, нарисовался Писарро с компанией. Прикинь, да? Ну, я по быстрому смотался – черт их знает, что там творится в их средневековых головах.

– И все? – спросил Женя разочарованно.

– Все, больше я никого не встречал, честно.

Женя взглянул на безжизненное тело. Нить, вроде, оборвалась, однако теперь он не сомневался, что мог лично побывать в стране инков, а вспомнить то, что должен знать, задача более реальная, чем насиловать память тем, чего в ней нет и быть не может.

– Я возьму несколько картин, ладно? – спросил он.

– Да ради бога! Я ж не наследник, а без порошка они не представляют никакой ценности… хотя с нормальной раскруткой тут на целый музей хватит – только заниматься неохота. Пойду, скажу Вике, чтоб никуда не звонила. Старухе теперь спешить некуда, а я хочу еще покопаться – может, найду что-нибудь поинтереснее этой, с позволения сказать, живописи.

Была б Женина воля, он бы забрал отсюда все, но для этого требовалась, как минимум, «Газель», поэтому он отобрал два десятка полотен с неповторяющимися сюжетами; веревка нашлась на кухне, и в результате получилось две аккуратные пачки. На прощанье еще раз взглянул на тело, но, ни жалости, ни сочувствия его вид не вызвал – только досаду, что он опоздал всего на какие-то несколько часов.

Выбираясь к маршрутке, Женя понял, что пожадничал. Ноша была не столько тяжелой, сколько громоздкой, да еще небольшие картинки все время норовили выскользнуть между веревок прямо на асфальт. …По логике, сейчас должна появиться Клио, – подумал он, в очередной раз поправляя холсты, – столько подсобного материала надыбал! Могла б и помочь. Клио, ау!.. Женино настроение заметно улучшилось, по сравнению с утренним, и даже смерть «перуанки» утратила свою трагическую сущность. Мало ли людей умирают на земле ежеминутно? И воспринимать это надо, как должное – зато теперь у него есть отправная точка; есть то, что способно освежить память!..

Клио так и не появилась, зато синие «Жигули» отреагировали на поднятую руку, и через полчаса Женя втащил нежданно обретенную коллекцию к себе домой; не распаковывая, сложил картины в углу и плюхнулся на диван с чувством исполненного долга, но вдруг подумал, что это не конец, а лишь начало – неизвестно ведь, придет ли к нему долгожданное озарение. …А это последний шанс, последняя ниточка, связывающая меня с чертовыми инками!.. Если картины не принесут нужных воспоминаний, то… то… Захотелось оттянуть начало работы, пребывая в радостной эйфории, когда кажется, что самое важное уже сделано.

Женя включил телевизор, где двое мужчин азартно швыряли друг в друга тортами и потом бегали по улице в таком идиотском виде. Сценка совсем не побуждала к хохоту, фонограммой проходившему за кадром, зато она, словно подчеркивала, что никаких проблем в мире уже не осталось, кроме как прятаться от летящего в тебя сладкого куска. В качестве щита один из мужчин избрал шикарно одетую даму. У нее тоже, видимо, отсутствовали проблемы, потому что она постоянно смеялась, засовывая в рот перемазанные кремом пальцы. …Боже, для кого этот маразм!.. – Женя закрыл глаза, – надо работать, пока безумие не охватило мир! Я – другой, и я способен делать другие вещи!.. Или не способен?.. Как приятно знать ответ на этот вопрос и как страшно проверять его делом! Нет, сегодня ничего не буду начинать – сегодня я и так сделал много; надо отдохнуть перед большой работой… Выключив идиотскую передачу, Женя подошел к окну.