Госпожа Мусасино

В этот миг Митико повернулась в его сторону. Цутому показалось, что ее глаза полны любовью. Такое выражение ему приходилось видеть у нее несколько раз: «Ой, странно, словно знает, что я здесь! Этого быть не должно», — и Цутому еще глубже зарылся в кусты.

Действительно, она не могла знать, что Цутому находился в саду. Взгляд ее глаз был направлен не на его лицо, а немного выше, она пристально смотрела на листву ямабуки. Лицо было измождено, но Цутому оно показалось просто уставшим.

В последний раз в жизни Митико посмотрела поверх источника, где некогда появился Цутому.

Одновременно с решением умереть и оставить Цутому наследство ей пришло в голову, что надо специально для него открыть калитку.

Выдержав этот взгляд, полный любви, Цутому хотел было дать ей знак, шевельнув кустами, но все же сдержался.

Задумайся он, что за лекарство Митико развела газированной водой, какими бы клятвами ни был Цутому связан, он немедленно вышел бы из своего укрытия. Возможно, в этот миг судьба предоставляла им с Митико шанс обрести счастье.

Или помочь осуществиться самоубийству, мысль о котором уже успела смутить душу Цутому.

Однако он, чтобы не пасть в глазах любимой, отступил, покинул «Хакэ». Судьба, таким образом, следуя «необходимости» каждого человека в отдельности, не перестает создавать причудливый жизненный спектакль.

Лекарством было не что иное, как цианистый калий, который в дни окончания войны, в дни, когда пошли слухи, что на ближайший аэродром высадится американская армия, Акияма со словами «Уволь меня!» передал Митико.

Глава 14 СЕРДЦЕ

Томико, открывшей поутру глаза, на секунду показалось, что она находится в своей спальне, в «Хакэ»: «Ах, надо собирать Юкико в школу…» Однако, оглядевшись, Томико поняла, что находится в комнате рёкана в Синдзюку, сюда они всегда приезжали с Акиямой. Она впервые просыпалась в этой комнате. Ведь до этого им не приходилось оставаться здесь на ночь.

Акияма храпел. В свете восходящего солнца в глаза особенно бросались седина, пробивающаяся в его волосах, и морщины на лице. Ноздри казались несоразмерно огромными.

Вскоре и он проснулся, и, когда повернулся к Томико, на его лице мелькнуло недоверие, но после некоторого раздумывания он заулыбался, как обычно. Затем приблизил губы.

— О чем ты думаешь? — спросил он.

Томико ненавидела, когда он задавал этот вопрос. И вообще, она не любила, когда ее расспрашивали, о чем это она думает. Она не хотела отвечать, да и зачастую, скажи она правду, ее ответ огорчил бы собеседника.

Она лишь засмеялась.

Вчерашний вечер и ночь, проведенные с Акиямой, были не самыми приятными в ее жизни. Несомненно, они были лучше тех часов, которые Томико проводила дома в ссорах с Оно, но ей все время приходилось выискивать какую-нибудь тему для разговора, а это ужасно утомляло. Чтобы поддержать беседу, она заговорила о том, что они будут делать дальше, но чем больше затягивали их эти подробности, тем более нереальным и дурацким казался их разговор.

Акияма наскреб немного денег в издательстве, но еще ничего не сделал в отношении права на дом. Это раздражило Томико.

— Сейчас самое главное — уладить дела.

— Да, это так, но вчера как-то не хотелось встречаться с разными сутягами. Да и с тобой хотел увидеться. Измотался…

— Все только начинается, а ты уже измотался. Странно! Ну ладно, хорошо, я на тебя, такого, и не рассчитываю.

— Ты говоришь страшные вещи. Разве я не для тебя все это сделал?

— Ко мне это отношения не имеет… Ну ладно, хватит. А ты не подумал, может, и я измоталась?

На самом деле Томико как вышла из дому около трех часов, так сразу же приехала сюда и все ждала Акияму.

— В книжном магазине денег набралось не особенно много, надо еще завтра утром туда съездить.

— Может, лучше попросить заняться домом кого-нибудь из адвокатов?

— Да нет, думаю, они будут нам только мешать. Лучше подключить к делу «черных маклеров».

Вообще-то Акияма боялся заниматься домом. Его намерения не были такими дурными, как представлялось Митико. Если бы дом продали за четыреста тысяч иен, за сто тысяч он собирался снять маленький дом, чтобы жить вдвоем с Томико, а остальное вручить Митико. Дом все равно был бы слишком просторен для нее одной. «И земля отдана под залог, и сам дом «Хакэ» разваливается». Уговаривая себя, он оттягивал время продажи дома.

— Ну что, прямо с утра и пойду, наверное? — сказал он, но они дотянули до десяти часов.

— Ты можешь отдохнуть здесь.

— Да, но мне скучно, хоть в кино схожу.

— Ну тогда в четыре где-нибудь встретимся на Гиндзе?

Давно запримеченное Акиямой агентство по недвижимости района Канда[57] находилось в перестроенном бараке. В комнате, перегороженной ширмой, стояли только скромные стол и стулья. Вышедший навстречу молодой служащий выглядел вполне прилично. После выяснения места работы и возраста Акиямы служащий спросил:

— Извините, в силу каких обстоятельств вы решили продать дом?

— Да место неудобное. Думал купить пусть и не такое обширное, но более удобное поместье.

— То есть вы хотите сказать, что продаете дом нам?

— Конечно.