Госпожа попаданка (СИ)

— Он вам не прародитель, — рассмеялась Лена, — эту легенду придумали, чтобы обосновать право Яножа на княжеский престол. Не было младенцев, таинственно появляющихся на алтаре — были лишь дети Гомори. А значит, нет никакого права первородства — оно имеет значение лишь для мужчин, основателей родов, а не для архонтов. Все потомство тех жен несут кровь Гомори и все боярские рода достойны княжеского трона. В том числе и ты.

— Сказать так открыто, значит начать войну, — покачал головой Раду.

— Само собой, — кивнула Лена, — я рассказала эту историю, прежде всего для тебя самого, чтобы ты не сомневался в своем праве. Но ты можешь жениться на дочери князя Яножа и закрепить за своим потомством княжеский титул.

— Таких желающих много, — криво усмехнулся Раду, — почти каждый решит, что достоин не меньше меня и…

— Они все заткнутся, — перебила его Лена, — если перед ними предстанет не просто боярин, один из многих, а сокрушитель чудовищ, терроризирующих торговый тракт, разоблачитель козней князя Бората — и победитель его!

Раду вскинул на нее взгляд, в котором смешались ирония и надежда.

— Все еще надеешься спасти свою подружку?

— Должна же и я получить хоть что-то от этой затеи, — пожала плечами Лена, — жизнь Кэт — не такая уж и большая плата за княжеский престол для тебя.

— Осталась самая малость, — усмехнулся Раду, — взять замок Влайку. Даже если не вспоминать всю нечисть, что с ним заодно, — хотя вспоминать придется, — крепость Дэкиени не то место, что легко взять штурмом. Или ты знаешь, как это сделать?

Лена пожала плечами.

— Пока не знаю, — сказала она, — придется пораскинуть мозгами.

«Глубоко тебя зарыли, до свиданья, милый, милый…»

Все хищники в западне ведут себя схоже и Кэт не стала исключением. С громким мяуканьем, временами переходящим в злобное рычание, огромная кошка мерила шагами свое узилище. Она редко принимала человеческий облик: в животном обличье как-то меньше осознавалась ее предстоящая участь. Все существо молодого, полного сил, зверя отказывалось смиряться с неизбежной смертью: в любом обличье Кэт мучительно искала пути побега или хотя бы мести обидчикам.

Искала — и не находила.

Темницы Дэкиени располагались в самой толще скалы, на которой стоял замок: бывшие некогда естественными пещерами, позже они были расширены и расчищеныкнязьями Бората. Вдоль узких коридоров тянулись входы в камеры, закрытые железными решетками. Кое-где на стенах чадили тусклые, то и дело гаснувшие факелы, редко проверявшиеся молчаливыми тюремщиками. Впрочем, Кэт, с ее кошачьим зрением, света особо и не требовалось — она прекрасно видела в темноте и увиденное помогло ей осознать, что выбраться отсюда, мягко говоря, непросто. Ее собственная камера находилась в самом конце коридора, оснащенная особо крепкими решетками. Имелись тут и иные узники: время от времени, дальше по коридору Кэт слышала чьи-то стоны, плач и проклятия. Доносились до нее и иные, еще более жуткие, звуки, об источнике которых она предпочитала не думать.

Напротив нее находилась всего одна камера — с такими же крепкими решетками. За ними Кэт разглядела некую фигуру, скорчившуюся у стены. Все попытки Кэт как-то привлечь внимание этого узника оказались напрасными и вскоре кошкодевушка оставила это занятие, вновь сосредоточившись на возможности побега. Увы, бесполезно, — ее прутья, прочные сами по себе, были, похоже, еще и заговорены. Что для Кэт, практически не владеющей магией, являлось почти непреодолимым препятствием.

В какой-то момент сверху послышались голоса, затем звуки шагов и по стенам коридоров заплясало пламя множества факелов. Кэт, уже привыкшая к здешнему освещению, отпрянула в самый темный угол, пряча глаза от сильного света.

— Ну и как тебе здесь, моя киска?

Перед ней стояла Марозия — супруга князя сменила парадное платье на куртку из тонко выделанной кожи, замшевые штаны для верховой езды, туго обтягивающие широкие бедра и высокие сапоги до колен. В руках она вертела тонкий хлыст, которым погоняют лошадей. За спиной княгини стояло с десяток вооруженных мужчин с факелами.

— Ну, что молчишь?! — Марозия, нахмурившись, стегнула хлыстом решетку, — кошка откусила себе язык?

Черной молнией взметнулась гибкая тень и когтистая лапа, проникнув сквозь прутья решетки, махнула по воздуху, пытаясь вцепиться в лицо боратской княгини. Марозия сама не успевала отшатнуться — ее спас воин, в последний миг оттащивший женщину в сторону. Но, спасая свою госпожу, стражник не сумел уберечься сам, невольно подставив щеку, которую тут же располосовал удар когтистой лапы. В следующий миг Кэт отпрянула в угол, злобно шипя и уклоняясь от длинных копий, которыми стражники тыкали сквозь прутья.

— Оставить! — скомандовала Марозия, быстро придя в себя, — какая шустрая киска.

— А ты дура! — фыркнула Кэт, принимая получеловеческий облик, — если не поняла с первого раза. Может, отпустишь своих мальчиков погулять, чтобы девочки познакомились поближе? Я ведь видела наверху, как ты пялилась на меня.