Госпожа попаданка (СИ)

— Каллиодора беги! — крикнул Кратиад, заметив вышедшую из пещеры девушку. В тот же миг сразу двое мужчин метнулись к правнучке вриколакса. Похоже, они пытались взять ее живьем — за что и поплатились: ловко увернувшись от одного из нападавших, девушка выхватила кинжал, по рукоять вонзив его в грудь крестьянина. В тот же миг девушка почувствовала, как что-то сильно дернуло ее за волосы — это второй мужик, ухватив беглянку, сбил ее с ног. Прижав к земле руку с ножом, он навалился сверху, задирая ей платье и жадно шаря заскорузлыми лапами по девичьему телу.

— Помоги!!! — крикнула Каллидора.

Мужик расхохотался, дохнув смрадным дыханием, смешавшем вонь гнилых зубов, чеснока и перегара. Но глумливая улыбка пропала с его лица, его глаза выпучились, а изо рта, прямо в лицо Каллиодоры, плеснуло кровью. За его спиной тут же выросла черная фигура — Кратиад пришел на помощь правнучке-любовнице.

И в тот же миг его распахнутые крылья охватило золотистое пламя.

Каллиодора расширенными от ужаса глазами смотрела, как бьется на земле охваченный огнем возлюбленный. Она пыталась сбить огонь, но лишь обожгла руки и подпалила волосы. Она затравленно оглянулась— и увидела, как на одном из скальных обломков выросла фигура знакомого врага — мужчины в белом одеянии, украшенным золотым солнцем с множеством лучей. На пальце блестел золотой перстень, с которого били ослепительные лучи сжигавшие тело живого мертвеца.

И вдруг пламя погасло.

Торжествующая улыбка мужчины сменилась недоумением, он поднял взгляд к небу — и его лицо исказил страх при виде черной тучи, неведомо откуда взявшейся на доселе безоблачном небе. Туча закрыла солнце — и словно отсекла врага от источника его жуткой силы. Следом послышался громкий лай и из леса вырвались огромные псы с иссиня-черной шерстью и светящимися глазами. Несколько мужиков были мигом растерзаны огромными клыками, остальные с громкими криками устремились в бегство.

Мужчина с солнечным перстнем не смотрел на псов — вместо этого он полными ненависти глазами смотрел на выросшую на опушке леса стройную фигуру в черном одеянии и столь же черными волосами. Чело женщины венчала серебряная диадема в виде лунного серпа, украшенного семью рубинами. Фиолетовые глаза смотрели на мужчину в одеянии с солнцем. Тот же, судя по всему, не испытывал никаких иллюзий по поводу своей участи — сорвав с пальца перстень, он силой приложил его о камень, так что осколки стекла брызнули в разные стороны. Женщина что-то крикнула и сразу несколько псов, двигаясь огромными прыжками, кинулись к скале. Они запоздали совсем чуть-чуть — ухватив самый крупный осколок, мужчина вонзил его себе в шею, разом вскрыв артерию. Хлещущая струей кровь залила и камень и одежды мужчины и подскочивших к нему псов.

Вышедшая из лесу женщина, взбежала по скальным обломкам, однако мужчина уже был мертв. Незнакомка вполголоса выругалась, и, наклонившись, взяла что-то из складок одеяния. После этого она спустилась к молодым людям. Каллиодора тем временем изо всех сил пыталась облегчить боль своего возлюбленного, сдирая остатки одеяния, с покрытого страшными ожогами тела. Лишь когда их спасительница, сопровождая сворой адских псов, встала над ними, девушка подняла к ней залитое слезами лицо.

— Знаешь, кто я? — спросила женщина у Каллиодоры.

— Да…благодарю…вы спасли нас архдиаконесса.

— Это точно, — усмехнулась Саломея, — не волнуйся твой предок скоро поправится. Пусть только подкрепится кровью кого-то из этого мужичья — это поможет ему подлечиться и восстановить силы. Они ему понадобятся, когда мы отправимся в путь.

— Отправимся куда? — выдохнул обгоревшими губами Кратиат.

— Туда где вы оба будете в безопасности, — улыбнулась Саломея, — и где я смогу вам задать все вопросы — а у меня их очень много. Лишь после этого я верну Дому Карос вот это.

И она показала изумленно распахнувшей глаза Каллиодоре фамильную книгу мертвых.

Посвящение в анатомичке

— Так интересно, — Найда слишком старательно хлопала большими ресницами, чтобы это выглядело натурально — не думала, что мой путь в «Доминацию» начнется отсюда.

Место было и впрямь колоритным — что-то среднее между большим моргом и анатомическим театром. Вдоль облицованных белым мрамором стен зала тянулись столы, где под белыми, местами пропитанными кровью, саванами лежали трупы. На других столах, в стеклянных банках заполненных прозрачной жидкостью, плавали внутренние органы и конечности людей, а также младенцы-уроды и иные, не менее мерзкие диковины. Рядом лежали длинные стилеты, острые иглы, мотки суровых ниток. Именно здесь послушницы, под руководством служительниц Эмпусы, — клыкастые лики которой скалились со всех стен, — постигали тайны жизни и смерти. В холодном воздухе стоял удушливый запах мертвечины.

— Сюда ведь запрещено заходить? — шепотом спросила сарлонка.

— Конечно, — ответила Лена, — но именно в этом и состоит прелесть «Доминации»— принимать новых сестер в месте, что запретно.