Госпожа Повариха (СИ)

— А вот так. Ехала в поместье князя, они должны были там провести несколько дней, его светлость задержался во дворце, и леди отправилась вперед, — продолжила рассказ Маруня, зачарованно глядя в окно — там как раз начались танцы, их открывали король с королевой, за ними шел Эрик с той самой барышней. В груди неприятно царапнуло, но я отмахнулась, слушая дальше. — Лошади понесли, и карета свалилась в глубокий овраг. Князь прибыл на место поздно, — напарница душераздирающе вздохнула, и даже у меня глаза защипало. — Ну вот с тех пор это первый раз, когда он решился снова искать айсу.

— Получается, он ее любил, да? — тихо-тихо произнесла я, чувствуя, как в душу заползает глухая тоска.

Где уж скромной мне тягаться с воспитанной и утонченной аристократкой… Тем более, если там в самом деле такая любовь, что князь даже от магии отказался, чтобы не причинять своей невесте неприятных ощущений. Стоп. Невесте?..

— Получается, он не успел жениться? — уточнила у Маруни.

— Не-а, — она помотала головой, так, что чуть не свалился обруч с ушками. — Не успел.

И почему я обрадовалась этому известию? Ох, Анни, похоже, все-таки придется идти, сдаваться его светлости. Но сначала — к Виттаре за выяснениями подробностей.

— А что, он тебе понравился? — лукаво прищурилась Маруня, покосившись на меня. — Ты тоже хорошенькая, Анни, — расщедрилась на похвалу напарница.

Я хотела ей ответить, но тут по телу прошла дрожь, в висках заломило, и боль ядовитой змейкой скользнула вдоль позвоночника, растеклась по пояснице. Пришлось вцепиться в подоконник и стиснуть зубы, сдерживая невольный стон: Эрик опять магией пользовался. О-ох. Краем глаза заметила мелькнувшего Юлиана — он кружил в танце кокетливо улыбавшуюся ему девушку в золотистом платье с весьма откровенным декольте.

— Марунь… Я пойду, наверное, — как можно спокойнее произнесла, покосившись на мелкую. — Устала сегодня что-то…

Думать о том, что не стоило бы оставлять тут Маруню одну, я не могла — тупая боль волнами гуляла по телу, и я готова была сдаться Эрику вот прямо сейчас, и отдаться тоже. И плевать, что потом наступит просветление, и я наверняка пожалею, зато мучиться не буду.

— Ой, Анни, ты правда бледненькая, — засуетилась Маруня, тут же потеряв интерес к происходящему за окном. — Тебя проводить?

— Нет-нет, я сама доберусь, нормально все, — даже смогла улыбнуться ей. — Оставайся, не волнуйся за меня.

— Тут недалеко еще один вход есть, зайдешь, свернешь в левую галерею и доберешься до корпуса для слуг, — пояснила Маруня.

— Обещаешь никуда не влипнуть? — строго спросила ее, нахмурившись.

— Я еще полчасика посмотрю и пойду, — клятвенно заверила напарница.

Ладно. Терпеть становилось все сложнее, и я поспешила уйти, легко найдя указанную Маруней дверь — стеклянную, на небольшой террасе. Оказавшись в темной гостиной, я вышла в коридор — он шел пока прямо, — и медленно поплелась, придерживаясь за стену. Нет, так дело точно не пойдет, а ну, как князь что-нибудь посерьезнее как колданет? Меня ж вообще наизнанку вывернет. Караул. Я чуть не споткнулась, занятая своими переживаниями, и очнулась только, оказавшись на упомянутой напарницей галерее. Налево… Уже почти повернула, когда нос уловил упоительный, манящий аромат. Неповторимая смесь разных запахов, они переливались, как грани драгоценного кристалла, и я даже не могла сказать, чем толком пахнет. Знала только, что хочу вдыхать и вдыхать… Даже боль отступила, к моему слабому удивлению.

Я, как во сне, повернулась на этот умопомрачительный запах и заметила мелькнувшую в дальнем конце фигуру, за которой и пошла, как привязанная. Странным образом боль притихла, затаилась где-то в глубине организма, лишь иногда покусывая изнутри. Я понятия не имею, куда шла и как ориентировалась в лабиринтах залов и коридоров, меня безошибочно вел мой нос. И даже в голову не пришло, а почему это чья-то магия пахнет настолько сильно, что у меня аж перед глазами все плыло. Вообще, ощущения подозрительно напоминали состояние, как после бутылки хорошего вина без закуски, запах пьянил, щекотал ноздри, от него, казалось, в крови бурлят пузырьки, как от шампанского. А шерсть на ушах и хвосте распушилась и чуть не потрескивала голубоватыми искорками…

Очередной коридор, слабо освещенный парой светильников, и я замерла перед дверью, пальцы сами легли на изогнутую ручку, и только в последний момент отчаянная мысль пробилась через туман эйфории. Я что, собираюсь вломиться в комнату неизвестно, к кому? Ох, половник ржавый, Анни, ты с ума сошла? Но разжать пальцы оказалось почему-то очень сложно, а дальше все случилось слишком стремительно. Дверь вдруг распахнулась сама, и я чуть не упала внутрь, выставив перед собой руки и подавившись вдохом.