Госпожа проводница эфира

Этьен так вкусно жевал эту несчастную микроскопическую разрешенную ему дозу мяса, что я аж загляделась. Он стонал от удовольствия. Наслаждался вкусом и запахом. И выдыхал аромат специй и закатывал глаза.

Настоящий аттракцион.

— Божественно! — проглотив и облизнувшись, издал он еще один долгий стон и заглянул в тарелку.

Увы, там уже было пусто.

— Воды? — с улыбкой спросила я.

— Воды, — вздохнул он.

Напоила, что уж теперь, раз подрядилась сиделкой на время кормления.

— Спасибо. Я сыт и почти счастлив, — расплылся Рауль в улыбочке и подмигнул.

— Почти?

— Сейчас ты подаришь мне поцелуй, и я окончательно впаду в восторженное состояние.

— Маленький короткий поцелуйчик! — напомнила я.

— Ну иди же скорей ко мне, мое солнышко, — вытянул он губы трубочкой и зачмокал.

Я не выдержала и расхохоталась. Даже ругаться на него не получается.

Ну, это... Коротким и маленьким поцелуй не вышел. Я не виновата! Оно само как-то... Увлеклись мы, скажем так.

А потом я все же сбежала в столовую. Где, посмеиваясь, съела свой завтрак в компании Феликса. Филиур посидел со мной немного. Рассказал последние новости — что он помогал восстанавливать физическую форму Этьену. И ушел спать.

Когда я позднее снова заглянула в лазарет, пациент спал. А Ориэль шепотом мне пояснил, что специально погружает того в сон. Лечебный. И что завтра нужно будет вставать на ноги и пытаться ходить по палате. Пора.

И новый день, и снова визит к духу перемен. Эфир пока молчал, никуда мчаться не требовалось. Поэтому я сосредоточила внимание на нашем единственном постояльце.

— Утра доброго всем неспящим, — поприветствовала я всю честную компанию, войдя в лазарет.

— Ты ж моя радость! — обрадовался мне пациент Ориэля.

Сидел этот самый пациент в постели уже вполне уверенно. Светил голым торсом с редкой порослью светлых волос на груди.

— А вот кубики надо восстанавливать, — задумчиво обронила я невпопад.

— Какие кубики? — изумленно моргнул блондинчик.

— Игральные кубики? А зачем они нам? — удивленно спросил маленький цейлин.

И лишь флегматичный филиур промолчал, только прищурил желтые глазищи.

— На животе, — пояснила я.

Подошла и совершенно нагло и бесцеремонно прикоснулась указательным пальцем к верхним двум остаткам былой роскоши. Кубики-таки были, когда-то давно. Этьен вздрогнул и поежился, но быстро опомнился. Моментально завладел моей ладошкой и прижал ее к своему пузу. Ну ладно, ладно, пузо — это когда жирненькое и выпирающее, а тут плоский живот, но ослабевший от долгого пассивного состояния.

— Надо качать пресс, — заявила я ему.

— Надо, — согласился Этьен, заглянув мне снизу вверх в глаза. — Ты ведь мне поможешь восстановить форму?

— Я могу позаниматься с тобой йогой.

—Собака мордой вниз? — расплылся он в лукавой улыбке.

— И это тоже.

— А давай еще кошечку? У тебя такая аппетитная попка, когда ты...

Я не дала ему договорить, свободной рукой отвесила невесомый подзатыльник.

— Не пошли́!

— И в мыслях не было! — воскликнул он, сверкая глазами. — Ты такая аппетитная! Съел бы!

— Кстати о завтраке! — перевела я тему и освободила свою руку из плена. — Кто хочет есть?

— Я! Ты меня покормишь?

Ориэль закатил глаза и покачал головой. Малыш цейлин не одобрял пошловатую и неугомонную натуру Этьена. Феликсу было все равно. По-моему, филиура вообще ничего не злило и не раздражало. Он никогда не проявлял эмоций. Даже того вторгшегося в отель пирата он уничтожил тихо и спокойно. Словно таракана. Был таракан — и нет таракана. Был пират — и нет пирата.

Вот и сейчас он никак не реагировал на бурный флирт духа перемен.

— Нет, не покормлю. Во-первых, у тебя уже прекрасно работают конечности и язык. Последний вообще без костей. Во-вторых, тебе надо двигаться. Предлагаю всем переместиться за стол и позавтракать нормально. Ориэль, ему можно?

— Не-не-не! Солнышко мое огненное, я совсем слабенький. Смотри, какие ручки вялые, — изобразил Рауль вялость рук. Угу... — Ты непременно должна меня покормить. И поцеловать! Иначе я совсем не выздоровею.

— Бедненький, — цокнула я языком. — То есть ты не сможешь встать с постели, посидеть со мной рядом за столом и составить мне компанию за завтраком? А потом не сможешь позаниматься йогой?

— Почему не смогу?!

— Ну, у тебя даже руки не поднимаются. Какая уж тут йога? Лежи, отдыхай. Ориэль, ты его снова усыпишь, да? Жалко, конечно. Я думала, что ему сегодня значительно лучше, хотела принести свой ноутбук, фильм включить какой-нибудь.

— Шантажистка! — надулся, поджав губы, Этьен. — Бессовестная, но невероятно очаровательная шантажистка! Вот если бы я тебя так сильно не любил, то обиделся бы ужасно и страшно. И было бы тебе грустно и несчастно без меня, такого веселого и милого.

— Но-о-о?.. — едва сдерживая смех, вопросительно протянула я.

— Но я на тебя обижаться не умею. Вот сейчас как встану. Голый совсем. Как увидишь ты меня прекрасного и обнаженного! Так и все!

Я не выдержала и расхохоталась. Ну невозможный тип! Абсолютно невозможный.