Госпожа страсти, или В аду развод не принят

Банкет назначили на пятнадцатое ноября, Колька сам проверял список приглашенных, боясь огорчить тетушку присутствием нежелательных людей. Но, как водится, без накладок не обошлось – фамилия Грищенко там значилась, и Колька не обратил на нее внимания, да и с чего бы – никто его не посвятил в Маринины запутанные отношения с этим господином. Сюрприз был не из приятных, когда Коваль нос к носу столкнулась с Егором в холле "Трех сотен". Малыш был, как обычно, безупречен, в отлично сидящем дорогом костюме, благоухающий любимым Мариной "Хьюго"…

"Черт его дери, только скандала мне сейчас не хватало…"

Но и он тоже, видимо, решил соблюсти правила приличия и не затевать ненужных и странных разборок, слегка кивнул Марине, не удостоив вниманием стоящего рядом Хохла, и прошел мимо.

– Сука, фраер мажорный, – пробормотал вполголоса Хохол, незаметно положив руку на ее бедро. – Опять?! – это относилось к отсутствию даже намека на белье. Коваль невозмутимо улыбалась и делала вид, что не понимает, о чем он. – Я тебя убью когда-нибудь.

– У меня есть другая идея на этот счет…

– Даже не думай! – предупредил он, поглаживая ее по ноге. – Ой, все, хватит, а то точно…

Марина засмеялась, ущипнув его за бок, и повернулась к стоящему рядом Николаю, возле которого улыбалась необыкновенно красивая сегодня Ветка:

– Николай Дмитриевич, как вы себя чувствуете в роли директора весьма успешного клуба?

– Мариш, перестань, пожалуйста! – попросил Коля, смутившись. – Не зови меня так официально, а то я тоже вынужден буду обращаться к тебе на "вы".

– Все, дорогой, молчу. Но ты доволен, скажи? Не жалеешь, что из Москвы пришлось уехать?

Парень возмутился:

– Ты о чем? Кто я был в Москве, и кто – здесь! И потом, деду с отцом спокойнее, что я рядом с тобой.

– Ага, защитник! – фыркнул Хохол. – Занялся бы хоть спортом каким, директор футбольного клуба! Вон пузо-то над ремнем висит – смотреть позорно!

– Не переживай – одним видом спорта он занят плотно и весьма регулярно, – ввернула Веточка, не в силах отказать себе в возможности позлить Хохла, но сегодня он не повелся на ее подначки:

– Отвали, Ветка, не порти праздник.

За столом Марина все время ощущала на себе взгляд Малыша, выбравшего очень удачное место, с которого просматривалось все, а уж центральный стол, за которым сидели они вчетвером, был просто как на ладони. Коваль старалась не обращать внимания, но он просто глаз не сводил с нее, и это напрягало. Наконец он не выдержал и подошел, приглашая Марину на танец, и пришлось согласиться, чтобы не обострять ситуацию. Не то чтобы Хохол был очень доволен ее согласием…

Егор повел Марину на танцпол, чуть обнял за талию, и она почувствовала, как подрагивают его пальцы…

– Почему ты один? – небрежно спросила она, закидывая руки ему на плечи.

– Зачем тебе? Разве ты хотела бы увидеть здесь ее? – Егор прижал ее к себе, медленно двигаясь под музыку. – Слышишь песню? – внезапно спросил он, и Марина прислушалась невольно. – Это про нас, Коваль. – Мальчикпевец исполнял известный шлягер, слова которого и правда были словно списаны с их с Егором жизни…

– Твоя работа? – поинтересовалась она, имея в виду то, что именно в тот момент, когда он пригласил ее танцевать, и исполнялась эта песня.

– Это неважно. Тебе нравится? – он смотрел ей в глаза чуть печально, слегка наклонив голову.

– Да… но все прошло, Егор, больше ничего нет…

– Тебе не бывает жаль?

Что-то нашло на Марину в этот момент, и она вдруг совершенно серьезно сказала, удивившись сама себе:

– Мне и сейчас жаль… Я ведь любила тебя…

– Почему ты говоришь в прошедшем времени? Ведь и сейчас ты любишь меня точно так же, как и я люблю тебя, ведь мы не можем друг без друга, признайся… – Его шепот обволакивал, внутри все плавилось от такого знакомого ощущения близости, от прикосновения его рук, от его дыхания, от запаха туалетной воды… – Я знаю, тебе тяжело признавать, что ты не права, но, детка моя, ведь я твой муж, я всегда понимал тебя и принимал такой, какая ты есть… У меня нет в этой жизни никого роднее тебя, моя девочка, мое счастье… – У Марины было ощущение, что сейчас она просто упадет в обморок, так он действовал на нее.

Но, к счастью, музыка закончилась, и Егор проводил ее обратно за столик, кивнув небрежно Ветке и возвращаясь на свое место.

– На тебе лица нет, – заметила подруга вполголоса, так, чтобы не услышал Хохол, – что он сказал тебе?

– А… что? – не поняла Коваль, не сразу стряхнув оцепенение, навалившееся на нее после танца.

– Выражение лица смени, а то неприятности будут, – незаметно под столом сжав ее руку, пробормотала Веточка. – Господи, что за мужики! Сидят, как наседки на гнездах! – громко произнесла она, с вызовом глянув на Хохла. – Женечка, может, потанцуем, поди, не чужие люди-то? – И выбора у Хохла не осталось.

Они ушли танцевать, а Марина с племянником выпили по стаканчику, и Коваль решила повоспитывать его немного:

– Коля, что ты думаешь насчет Ветки? В смысле, это у тебя серьезно?