Госпожа удача

– Вы правы, – сильно затягиваясь сигаретным дымком, сказал инвалид, – туда направляют лучших парней нашей страны. А вот возвращаются они оттуда, словно в мясорубке побывали. Одни раненные, другие больные. Кто-то холерой или тифом заразился, а кого-то гепатитом наградили. В Афгане воюет наша элитная сороковая армия. Но моджахеды тоже не лыком шиты. Против наших воюет хорошо подготовленная мусульманская группировка, командиров которой готовили не только в Пакистане, но и в Европе и Америке. Это не просто группы душманов-оборванцев, как многие говорят сегодня в Союзе. А самое главное, они воюют у себя дома и отстаивают независимость своей страны. – Парень закурил вторую сигарету. – Вы – первая женщина, которая пожелала меня выслушать, ну, разумеется, кроме моей матери. Если бы вы только знали, сколько сил и нервов стоило мне выбить мизерную инвалидную пенсию, – парень ударил ладонью по своему средству передвижения, тяжело вздохнул. – Когда государство отправляло нас воевать в Афганистан, никто не спрашивал нашего желания. Просто совали под нос закон о воинской обязанности и вперед. А когда война нас покалечила, и к матерям вернулись инвалиды, государство от нас отвернулось, дескать, ваши проблемы это только ваши проблемы.

Парень прервал свой рассказ, стал рыться в карманах. Наконец ему удалось достать смятую пачку сигарет. Вынув одну из них, он снова закурил.

– У меня перед самым призывом в армию умер отец, – продолжил он свой рассказ. – У матери на руках осталось трое несовершеннолетних детей, но ни какой отсрочки мне не дали. Моя матушка отдала своего сына военным дядям сильным и здоровым, а вернули ей меня безногим чурбаном. Теперь вот мои младшие братья ежедневно выкатывают меня на улицу, где я прошу милостыню.

Нина Николаевна, сочувственно выслушав высказанную боль инвалида, тихим голосом сказала:

– Мой сын тоже служит в Афганистане. Что-то давно не получала я от него весточки.

– В каком месте он служит?

– Я точно не знаю. Невестка как-то назвала город Газни.

– Не слышал о таком, – опустив голову, сказал парень. – Я служил в Кандагаре. Но вы не тревожьтесь, у вашего сына все будет в порядке. Вы, как мне думается, добрая женщина. Вот и на мою боль отозвались, все деньги со своего кошелька вытряхнули в коробок.

– Как тебя звать? – спросила Нина Николаевна.

– Всеволод, а моя мама в детстве называла меня Сева.

– А меня зовут Нина Николаевна. Мой муж служит в штабе управления гражданской обороны. Если тебе будет нужна какая-то помощь, он через военкомат обязательно тебе поможет. – Она, словно сына, поцеловала парня в щеку. – А ты не стесняйся, дыши свежим воздухом и радуй душу своими песнями таким вот страдальцам, как я.

Возвратившись, домой, женщина уложила в кроватку уснувшего на ее руках Андрея и поспешила на кухню. Там уже хозяйничал Александр Николаевич, который приехал обед.

– Я смотрю, ты на улице загуляла.

– Да вот, познакомилась с парнем инвалидом, бывшим афганцем, – присаживаясь к столу, призналась Нина. – Послушала его рассказ о службе, и захотелось волком завыть на весь мир. Я всегда думала, но никогда не говорила свои мысли вслух, а сейчас скажу. Зачем наших солдат погнали воевать в чужую страну? Мне никогда не понять, зачем этот маразматик Брежнев и уже выжившее из ума дряхлое политбюро погнали на смерть цвет нации, наших детей? Ответь мне, что мы там забыли? Ведь уже ни для кого не является секретом то, что бьют там наших военных очень сильно. Зачем этим старым бесам никому не нужная война? Все матери, дети которых погибли в Афганистане, проклинают этих партийных дьяволов.

Александр Николаевич молча слушал жену, ритмично хлебая ложкой из тарелки борщ. Затем, отодвинул пустую тарелку и, глядя печальными глазами в лицо жены, сказал:

– Ты, моя дорогая, как всегда права. Но, пожалуйста, больше нигде и никогда не повторяй эти слова. В наше время рассуждать здраво запрещено.

Александр Николаевич уехал на службу, а хозяйка, перемыв посуду, прилегла на диван рядом с кроваткой спящего внука. Она еще не успела погрузиться в сон, как услышала короткий звонок в дверь. Ей даже показалось, что это вовсе не в дверь звонили, а поворачивающий на улицу Черняховского трамвай звякнул. Однако звонок повторился и уже более настойчиво. Опасаясь, что громкий звонок разбудит внука, она поспешила открыть дверь. На пороге стоял ее сын Виктор. Лицо его было бледным, словно полотно.

– Я думал, что дома никого нет, – слегка подергивая головой, сказал он так, словно выходил из квартиры на несколько минут.

Едва Виктор переступил порог, как к нему на встречу из своей комнаты выбежал его младший брат Александр, жена и только что проснувшийся сынишка. Радости в доме не было предела.

Виктор рассказал, что в одном из боев он был ранен и контужен в голову. Вот тут-то Нина Николаевна и вспомнила свой сон, где на фуражке у сына вместо звезды был красный крест.

Вечером в доме собралась вся семья. Виктор в спокойном тоне поведал обо всем, что ему и его товарищам пришлось пережить в Афганистане.

Виктор Павинич