Госпожа Удача (ЛП)

Их понедельник был драматичным, неделя — не безоблачной. Нина Максвелл, его новый адвокат, на встречу с которой они с Лекси отправились в четверг, оказалась очень красивой блондинкой с двумя маленькими детьми, юридическим образованием, чрезмерным количеством энергии и даже большей дерзостью, чем у Лекси.

Это означало, что Пенья услышал о ней дважды. Это также означало, что Генеральный прокурор ежедневно получал от нее известия, и не только из Колорадо, но и из Калифорнии. И это также означало, что наряду с сообщениями, которые они получали от Сэмюэля Стерлинга, весточка от нее долетела и до Американского союза гражданских свобод. Она с пылом принялась за дело. И, в конце концов, это означало, что Генеральная прокуратура не напортачила с поиском писем, отправленных Мисти, и связалась с Чейзом Китоном, чтобы получить образец почерка Мисти, который, как сообщила Нина, он сам доставил в Денвер. Они также связались с подругой Мисти в Мэриленде и получили клятвенное заявление о том, что она не только получила от Мисти документы с инструкциями о том, что с ними делать, но и получала частые и с каждым разом все более безумные телефонные звонки от сначала встревоженной, а затем совершенно испуганной Мисти, включая предупреждение о том, что она получит документы и удостоверится, что выполнит инструкции, если с Мисти случится что-то неприятное.

И Нина пошла до конца.

С таким богатым и влиятельным человеком, как Сэмюэл Стерлинг, и проявляющим все больший интерес Союзом за ее спиной, Нина не терпела ни от кого дерьма или проволочек. Тем не менее, ей доставалось сполна, и это, вероятно, было связано с тем, что Отдел внутренних расследований в Колорадо и Калифорнии пытался сдержать ее, пока они разбирались со своими проблемами.

Нина Максвелл могла быть красивой блондинкой, матерью двух малышей, которая при личном общении была очень милой и чертовски забавной, но когда вела дела, ясно давала понять, что ей плевать на Отдел внутренних расследований, ей плевать на цвет кожи мужчины, у которого украли пять лет жизни и кто заслуживал, чтобы его имя очистили и возместили ущерб, не тогда, когда отдел разберется со своим дерьмом, а уже вчера, и у этой женщины была хватка настоящего питбуля.

Поэтому Тай лежал на диване и смотрел игру, не думая о своем будущем, будущем Лекси и будущем их детей. Пенья был с ним. Тейт был с ним. Человек Джулиуса был с ним. Гребаный Чейз, мать его, Китон был с ним. Сэмюэл Стерлинг стоял за него горой. Союз гражданских свобод совал в это свой нос. И Нина Максвелл жила и дышала его делом.

Поэтому он лежал на диване, пил газировку, смотрел игру и размышлял, хватит ли у него времени, чтобы заставить жену и себя кончить, совместив приятное с полезным, и заронить свое семя в ее лоно до того, как появится отец.

И, лежа на этом диване, попивая газировку и наблюдая за своей женщиной в этом сарафане и туфлях, с ее загорелой кожей, круглой задницей и длинными гребаными ногами, пока она нервно взбивала, раскладывала и переставляла подушки, Тай принял решение.

И это решение было — два зайца, один выстрел.

Поэтому он поставил газировку на кофейный столик, опустил одну ногу на пол и сделал выпад.

Он поймал Лекси за талию вместе с пуховой подушкой. Она вскрикнула от неожиданности, уронила подушку, врезалась в него спиной, он упал назад, потом перекатился, чтобы оказаться сверху.

Затем задрал подол ее сарафана до талии.

— Тай, — охнула она, глядя на него широко раскрытыми глазами.

— Новое платье? — спросил он, его руки двигались вокруг ее талии, по спине, вниз и в трусики.

— Э-э… да, — прошептала она, ее руки переместились к его груди и остановились там, будто она не знала, оттолкнуть его или что-то еще.

Он намеренно закружил бедрами, и она раздвинула ноги, то ли потому, что его бедра не оставляли ей выбора, то ли потому, что сама этого хотела. В любом случае, он почувствовал, как его член начал твердеть.

— Тай, — снова прозвучало с придыханием, и ее пальцы вцепились в его футболку.

Он вытащил руки из ее трусиков, скользнул ими вниз по бедрам, затем, добравшись до колен, резко дернул вверх. С силой.

Лекси вновь охнула, когда Тай спросил:

— Новые туфли?

— Тай…

Он оборвал ее.

— Новые туфли, детка?

— Что ты…? — Он толкнулся бедрами между ее ног, она замолчала и прошептала: — Да. Новые туфли.

Он приблизился к ее лицу, одна рука скользнула к ее шее, другая вверх по ноге, кружа по краю ее трусиков, пока он говорил: