Госпожа управляющая

– Странные гуманоиды с четырьмя руками, но всего с двумя ногами.

– Почему странные? – присев на корточки, я принялась отпирать сейф. Вдруг там? – У тебя тоже сверху и лапы, и крылья. А снизу только лапы.

– Ноги. Снизу ноги.

– Да? – Я даже выглянула. Скептически осмотрела птичьи лапы с внушительными когтями. Ну, ноги так ноги. Мне без разницы. – Ещё кто-нибудь есть?

– Да. Другие гуманоиды. Маленькие и зелёные.

– Где?! Я не видела!

Забыв про сейф, припустила к Феликсу. И точно. Основное население выглядело как обычные люди, только рук четыре. Вот как в Индии изображают некоторых многоруких богов. Но среди этих… гм… прототипов Ка́ли[3] и Ши́вы[4] (или их соплеменников, если отталкиваться от инопланетного происхождения землян и их богов) сновали и невысокие, мне по пояс примерно, существа.

Последние были двурукими и двуногими, но тело их было покрыто короткой зелёной шёрсткой. Глаза большие, вытянутые к вискам, как у кошачьих. И рожицы их тоже – нечто среднее между человеческим лицом и кошачьей мордочкой. Симпатичные. Словно мультяшные персонажи.

Данный народец себя разнообразием нарядов особо не утруждал. Почти все самцы были одеты в шорты разной длины, сверху жилетки из ярких разноцветных тканей. Самочки в юбочках и тоже жилетках, но застегнутых на пуговицы. На ногах у них у всех – мягкие короткие полусапожки.

Четверорукое население, в противовес маленьким пушистым очаровашкам, щеголяло буйным разнообразием фасонов, цветов, тканей. Что такое мода, тут явно знали.

– Агата, уверена ты, что подойдут гуманоидов этих вещи тебе? – деликатно спросил филиур. Он частенько перескакивал с «ты» на «вы» и обратно, и я в основном уже не обращала на это внимания. Лишь изредка напоминала, что мы перешли на более неформальную форму общения. – У них много рук и дырок для рук.

– Буду выбирать низы, – провожая взглядом роскошную брюнетку в изумительном платье с воланами, обронила я.

Кошелек обнаружился возле телефонного аппарата. Странно, что я его не заметила сразу. Я заглянула, убедилась, что в нём лежат монетки разного достоинства. Пересчитала, чтобы понимать, хоть примерно, чем владею.

– Ну… Я пошла, – набрав воздуха, как перед прыжком в воду, заявила я. – Феликс, подежурь, пожалуйста. Хорошо? Я знаю, что не твоя смена. Но ты запрись на замки и засовы и можешь поспать прямо тут в холле. Я так часто делала, пока обитала одна. А я постараюсь недолго.

Мир снаружи оглушил и ошеломил буйством красок, ароматов, голосов. Пахло цветами и какими-то цитрусовыми, острыми специями и сладкими фруктами. Откуда-то тянуло благовониями и табаком, каким обычно набивают трубки или кальяны. Голоса прохожих, которые даже не пытались вести себя степенно и тихо… Заливисто смеялись женщины, звонко верещали дети, гулко то хохотали, то перекрикивались мужчины. Дома под красной черепицей, с яркими ставнями и дверями, с множеством цветов на балкончиках и под окнами.

Да уж, жители этой реальности явно умели жить со вкусом.

И сами они были такие же «вкусные» и яркие. Красивые женщины с гибкими стройными фигурами. Эта их экзотичность, на мой взгляд, делала их ещё удивительнее и эффектнее. Словно я попала в индийскую сказку. Где богиня Кали вместе с подругами греется под палящим солнцем, трясёт роскошной гривой смоляных волос и хохочет. И вовсе нет у неё в руках отрезанных голов и оружия.

Но если для меня были диковинкой четырёхрукие «люди» и зелёные шерстистые человечки, то для них диковинкой была я. На меня смотрели со смесью изумления, брезгливости и любопытства. Наверное, они не могли понять, то ли я родившаяся с врождённым дефектом четырёхрукая женщина, то ли облысевший переросток этих, которые зелёненькие барабашки.

На меня оглядывались взрослые, дети тыкали пальцем и спрашивали у своих родителей и нянек, что это за жуткая оранжевая тётенька? М-да. Среди поголовья жгучих смуглых брюнетов моя рыжая шевелюра полыхала огнём.

А я что? Я ничего. С улыбкой счастливой дебилки, вырвавшейся на свободу из одиночного заключения, я брела по улицам и глазела на всё подряд. Ну да – двурукая. Ну да – оранжевая. Нет – не облысела, наоборот, обросла после знакомства с золотым крымышем. Нет, я не кусаюсь. И нет, у меня нет бешенства! Вот только попробуй меня поймать и посадить в клетку, наглый мальчишка! Ага! То-то же! Бойся моего гневного взгляда из-под рыжих ресниц.

– Деточка, как же тебя угораздило-то? – поймала вдруг меня за руку проходившая мимо роскошная пожилая леди.

Не старушка! Ни в коем случае! Не женщина в лета́х. А именно «роскошная пожилая леди», сжимающая в одной из рук изящный клатч. Ух ты! В этом мире тоже носят такие маленькие сумочки.

Я с восторгом её рассматривала. И, вероятно, эмоции были написаны у меня на лице, потому что дама вдруг кокетливо улыбнулась, поправила прическу, и множество золотых браслетов на её руках зазвенели.

– Вы потрясающе красивая! – совершенно искренне выдала я. И рассмеялась над своей непосредственностью. – Простите, мне просто всё очень нравится у вас. Обычно я не веду себя так придурковато.