Гость

– Мы были жестоки. Мы не заслуживали, чтобы нас называли Добрыми. Надеюсь, ты не стал таким же бессердечным, как мы. – Она взяла Томаса за руку и вложила её в мою. – Будь благодарен своей сестре. Ты обязан ей жизнью. Поверь мне, большинству из тех, кто попадает в Тёмные Земли, не везёт так, как тебе.

Тело Томаса содрогнулось от рыданий:

– Я верил всему, что ты говорила мне. Я должен был жениться на Эйслинн, я должен был стать королём!

Дуата вздохнула:

– Мы всегда ставили на первое место лишь самих себя, но теперь, когда мы живём как смертные и страдаем, как и вы, наше сердце смягчилось. Вот почему мы здесь. Мы пришли загладить нашу вину перед тобой.

Эйслинн взяла руки моего брата в свои:

– Теперь ты Томас. И ты должен научиться жить так, как живут смертные, потому что ты один из них. Это будет тяжело, но у тебя есть Молли и Гость. Они тебе помогут. У тебя есть родители, которые по-настоящему любят тебя и не дадут тебя в обиду.

Она отпустила его, но Томас потянулся к ней:

– Позвольте мне пойти с вами! Позволь мне жить той жизнью, которой живёте вы, какой бы она ни была!

Дуата осторожно отвела его от Эйслинн.

– Нет, Томас, твоё место здесь. Твоё время с нами закончилось.

Эйслинн повернулась к маме, чтобы попрощаться. Улучив момент, Дуата отвела меня в сторонку.

– Некоторые из нас научились быть милосердными, – сказала она. – Другие бродят по миру в поисках мести. Будь бдительна, Молли. Даже сейчас у тебя есть враги среди Доброго Народца.

Ветер сделался холоднее. Сухие листья шуршали по переулку, как будто задумали какую-то пакость. Гость схватил меня за руку. По его маленькому тельцу пробежала дрожь.

Эйслинн и Дуата плотнее завернулись в плащи и направились к Холму Кошкиного Хвоста. Не знай я, кто они такие, я бы приняла их за нищенок.

Мама теперь стояла в дверях дома, как будто ждала, когда Томас подойдёт к ней. Повернувшись спиной ко всем нам, он наблюдал за тем, как Эйслинн и Дуата тяжело бредут вверх по Холму Кошкиного Хвоста.

Он стоял совсем один, сгорбившись. Глядя на него, я терзалась дурными предчувствиями. Если Томас не поверил тому, что ему сказали, если он всё ещё мечтал быть с Добрым Народцем, он никогда не примет своё место в нашем мире.

Едва держась на ногах от усталости, я опустилась на садовую скамейку. Гость сел рядом и взял меня за руку. Я крепко сжала его пальцы, уверенная, что ничего не смогла исправить, вернув Томаса домой.

Эйслинн и Дуата исчезли за гребнем холма, а Томас остался стоять у дороги, печально склонив голову. Он медленно повернулся и посмотрел на меня и Гостя, словно никогда раньше нас не видел. Не проронив ни слова, он подошёл к скамейке и сел по другую сторону от меня.

Я осторожно коснулась его холодных пальцев. Вместо того чтобы отдёрнуть руку, как я ожидала, он прислонил голову к моему плечу и вздохнул. Мы трое сидели вместе в тишине.

Налетел ветер, и деревья забросали нас острыми красными листьями. Огромные серые облака в форме чудовищ проплывали, словно войска, идущие на войну. Над нашими головами каркнул грач, ему ответил другой. Одна из птиц устремилась вниз и кончиком крыла задела мою щеку.

Собравшись в стаю, грачи полетели к Мирквуду. Их пронзительное карканье звучало как смех.