Гость без приглашения

– И вы не хотите спросить, зачем мне ваша фотография? – приподняла бровь Мирослава.

– Нет, – покачала головой девушка, – я вам доверяю.

– Вообще-то в наше время нельзя быть слишком доверчивой, – предупредила Мирослава.

– Должна же я хоть кому-то в этом мире доверять, – грустно ответила Лена, – на данный момент, кроме вас, мне довериться некому. И если вы захотите меня подставить, то бог вам судья.

Мирославу ошарашил этот ответ, полный безысходности, и она, чтобы хоть как-то сгладить обстановку, прикрикнула шутливо:

– Отставить разговорчики в строю!

– Слушаюсь, товарищ майор, – охотно подхватила её тон Лена.

– Вообще-то я всего-навсего капитан, – продолжая дружелюбно улыбаться, отозвалась Мирослава.

– Ух ты! Целый капитан! – восхитилась Лена. – Не думала, что частным детективам тоже звания присваивают.

– Частным не присваивают, просто я сначала служила следователем.

– А почему ушли?

– Подчиняться не люблю, – честно призналась Мирослава.

– Я тоже, – вздохнула девушка.

– Лена, я сейчас должна уйти. Но если вы почувствуете себя хуже, сразу позвоните мне.

– Позвоню, – пообещала Пивоварова.

О том, что Эдуарда убили, Волгина сообщать ей не стала. Оставив девушку лечиться, она отправилась предъявлять её фотографию соседям Твердохлёбова-младшего. И у неё отлегло от сердца, когда соседи, глядя на неё, качали головой. Одни отвечали, что не видели эту девушку ни разу, а пара пенсионерок сообщила, что видели, но давно. Женщину, которая утверждала, что хорошо разглядела девушку, с которой накануне своей смерти ссорился Эдуард, звали Ольгой Фёдоровной. Фамилия её была Погодина. Посмотрев на фотографию Пивоваровой, Ольга Фёдоровна сразу заявила:

– Да что вы! Ничего общего нет! Это простушка какая-то, а та особа явно ухоженная.

Мирослава задумалась о том, как же отыскать эту ухоженную незнакомку. Женщина в это время в таких мельчайших подробностях живописала её портрет, что Волгиной пришла в голову неожиданная идея. Она предложила свидетельнице поехать в городской парк, в котором даже в зимнее время можно было найти в павильоне художников, рисующих карандашные портреты всех желающих.

– Поедемте, конечно, – обрадовалась Погодина, – заодно на лошадях покатаемся!

– На каких лошадях? – опешила Мирослава.

– Так в парке же сейчас на тройках катают! С бубенцами! – добавила обрадованно Ольга Фёдоровна.

– Хорошо, – согласилась Мирослава, – можно и на тройке покататься, но прежде дело.

Пенсионерка оказалась лёгкой на подъём и собралась почти моментально. Приехав в парк, они сразу же отправились к павильону и обнаружили там одного-единственного скучающего художника.

– Поработать хотите? – спросила Мирослава.

Художник сразу оживился:

– Кого рисовать будем, девочки?

От обращения «девочки» Ольга Фёдоровна буквально расцвела и готова была начать немедленно позировать такому галантному мужчине, но Мирослава улыбнулась и заявила:

– Рисовать будем незнакомку, – после чего спросила: – Вы можете нарисовать портрет со слов?

Лицо мужчины удивлённо вытянулось, он с интересом оглядел обеих женщин, почесал в затылке, крякнул, потом махнул рукой в том смысле, что, мол, была не была. И, заговорщицки подмигнув, спросил:

– Соперницу, что ли, разыскиваете?

– Типа того, – не стала разочаровывать его Мирослава.

– Это влетит вам в копеечку, – предупредил художник.

– Рисуйте!

– Ладно, начнём с лица. Какое оно у вашей красавицы? Овальное, круглое, треугольное, квадратное?

– Овальное, – сразу выпалила женщина, – вы угадали, – сказала она художнику, – девушка, которую вы должны нарисовать, на самом деле красавица!

– Это облегчает мою задачу.

– Чем же? – подозрительно спросила Ольга Фёдоровна.

– Красивую женщину всегда приятнее рисовать, чем кикимору какую-нибудь, – пошутил художник.

Погодина сердито поджала губы и велела:

– Не отвлекайтесь! Вон, вы брови ей совсем не те нарисовали!

– Вы же сказали, изогнутые?

– Изогнутые, – согласилась Ольга Фёдоровна, – но не до такой степени! Они у неё слегка приподняты, а вы нарисовали луки какие-то! Хоть стрелы в них вставляй!

– Так у красавицы брови и есть луки амура, а ресницы – стрелы, – попытался развеселить Погодину художник.

– Ничего подобного! – не согласилась Ольга Фёдоровна. – Луки у восточных красавиц, а эта женщина тип северной красавицы.

– Северной так северной, – решил не препираться художник и перерисовал брови.

Но угодить Ольге Фёдоровне оказалось делом весьма сложным. Мужчина уже сообразил, что с него семь потов сойдёт, пока он выполнит заказ, за который сдуру взялся, польстившись на обещанные деньги. Мирослава в их спор не влезала. Она вполуха прислушивалась к тому, как Ольга Фёдоровна препирается с художником, вполглаза следила за тем, что рисует на бумаге его карандаш, и думала тем временем о своём. Наконец спустя два с половиной часа Ольга Фёдоровна сказала, что портрет очень похож на женщину, которую она видела. Только тут Мирослава пристально вгляделась в карандашное изображение и обомлела. Это была Снежана Твердохлёбова!