Гость из Альтрурии

В этот момент к нашей маленькой компании подошла сопровождаемая мужем дама — это она так весело окликнула меня из окна кареты, когда я дожидался альтрурца, помогавшего носильщику с багажом, — и сказала:

— Мне хочется представить вам моего мужа. Он в восторге от ваших произведений.

Она еще долго распространялась на эту тему, искоса поглядывая на внимательно слушавшего ее альтрурца; остальные стояли кружком, вежливо посмеиваясь, муж же всем своим видом старательно подтверждал ее слова. Я нисколько не сомневался, что предполагаемый восторг по поводу моих книг всего лишь повод заставить меня познакомить ее с моим приятелем, однако меня это нисколько не задело, и я охотно представил альтрурца им обоим. Она тотчас же завладела им и потащила гулять по веранде. Муж остался со мной, а прочие участники нашей недавней беседы разбрелись кто куда. Я не очень жалел, что нас прервали — по моему мнению, разговор и так слишком затянулся; я закурил сигару, предложенную мне мужем дамы, и мы вместе с ним пошли в том направлении, где исчезла его супруга.

Очевидно, желая польстить в моем лице литературе вообще, он сказал:

— Это верно, я люблю, чтоб у меня была книга, на случай если мы не едем в театр, а мне тем временем надо дать мозгам отдых после делового дня. Не скажу, чтобы я серьезно интересовался книгами, обычно жена читает мне вслух, пока меня не сморит сон, а затем уж сама дочитывает роман и при случае мне пересказывает. Деловая жизнь, увы! дается тяжело. Так что я предоставляю чтение жене. Она, можно сказать, знает все, что происходит в этой области. Детей у нас нет, вот она и отдает себя литературе. Ее вообще многое интересует. Чем только она не увлекается: и музыкой, и театром, и литературой. Одним словом, мне с ней повезло. Женщины вообще занятный народ.

Он был довольно красив и приятен в обращении — типичный американец из преуспевающих, скорей всего, маклер, хотя чем именно он занимается, я понятия не имел. Пока мы прогуливались с ним, держась на почтительном расстоянии от места, где уединилась со своей добычей его супруга, он сообщил мне, что ему хотелось бы проводить больше времени с ней летом, однако дела… сами понимаете… хоть она может отдохнуть, и на том спасибо — ей отдых просто необходим.

— Да, между прочим, — спросил он, — кто он такой, этот ваш приятель? Наши дамы совсем с ума с ним посходили, невозможно было сказать, кому первой удастся прибрать его к рукам — жене или мисс Граундсел. Правда, сам я в таких делах всегда ставлю на свою жену. Он недурен собой — видимо, иностранец? И к тому же большой оригинал, как я посмотрю. Кстати, где находится эта Альтрурия?

Я объяснил ему, и он сказал:

— А-а, знаю. Что ж, если мы собираемся ограничивать иммиграцию, то альтрурцев, по всей вероятности, скоро и вовсе не увидим, так что из этого визита надо извлечь максимум. Как вы считаете?

Не знаю почему, но это невинное замечание меня слегка покоробило, и я сказал:

— Знаете, дружище, если я правильно понимаю альтрурцев, мысль эмигрировать в Америку едва ли соблазнит кого-то из них. Как мне кажется, они восприняли бы такое предложение приблизительно с тем же энтузиазмом, с каким мы сами отнеслись бы к предложению поселиться среди эскимосов.

— Да что вы? — сказал мой новый знакомый, нимало не задетый. — Но почему?

— Право, не знаю. И не уверен, что у меня есть достаточно веские основания для такого утверждения.

— То есть они еще хуже, чем англичане в прошлом, — пришел он к выводу. — Вот уж никогда не подумал бы, что до сих пор есть иностранцы, которые к нам так относятся. Я считал, что после войны все изменилось.

Я вздохнул:

— Боюсь, что далеко не все: во всяком случае, изменилось не столь радикально, как мы привыкли думать. Но, если уж на то пошло, мне кажется, что, по мнению альтрурца, англичане по части дикости нравов обставили даже нас.

— Да неужели? Что ж, так англичанам и надо, — сказал мой собеседник и расхохотался так искренне, что я позавидовал ему.

— Милый, — окликнула его жена, сидевшая в уголке с альтрурцем. — Не сходил бы ты за моей шалью. Что-то прохладно.

— Схожу непременно, если только ты скажешь мне, где ее искать, — ответил он и тут же сообщил мне доверительно: — Никогда не помнит, где ее шаль, — только и знаем, что ищем.

— По-моему, я оставила ее в конторе гостиницы. Спроси у дежурного; может, конечно, она на вешалке у входа в столовую… или у нас в номере.

— Так я и думал, — сказал ее муж, снова бросив на меня взгляд, говоривший, что он с трудом удерживается от смеха, и с добродушным видом удалился.

Я подошел и сел рядом с альтрурцем и дамой, и она тотчас же заговорила, обращаясь ко мне:

— Ах, я так рада, что вы появились. Я пыталась растолковать мистеру Гомосу кое-какие тонкости нашего этикета. Он все добивается от меня, почему мы не приглашаем местных жителей потанцевать вместе с нашей молодежью, и я пыталась объяснить ему, что с нашей стороны очень большой любезностью является уже то, что мы разрешаем им толочься на веранде и глазеть в окна.