В общем, мы с мамой были довольны. Собрав пожитки, дойдя до остановки, мы сели в маршрутку. Водитель тронулся, но какая - то женщина розовощекая, пышных форм, в цветастом платье с полными сумками продуктов, засунув голову в дверной проем маршрутки звонко спросила:
- до Паустовского доеду?
Водитель посмотрел на нее и лениво ответил:
- а я знаю? Мадам, впереди 30 остановок, разве я могу знать доедем мы или нет, - и добавил уже улыбаясь. В маршрутке пассажиры захихикали. А женщина растерянно начала топталась на месте, не зная, что ей делать.
Еще немного постояв на пекле. Она неуверенно тихо спросила:
- а кто знает?
- Господь Бог! – загадочно улыбаясь ответил водила - хохмач и ткнул указательным пальцем вверх. – если вы с ним лично знакомы, то тогда добро пожаловать в салон и мы наконец уже поедем. Шкет, дай тете место. - Юморист засмеялся, сконфузив женщину окончательно, а маршрутка ржала в открытую и в таком приподнятом настроении началась наша дорога в новую жизнь.
Квартира была светлая и красивая. Мама и я с большим энтузиазмом начали осваивать свою территорию. Новая мебель, новые занавески, расставлялись и вешались с большой любовью. Картину – подарок от наших друзей со старого двора повесили на почетное место в комнате. Весь двор собирал нам деньги на это произведение искусства. Поэтому мама очень ценила этот подарок. Хоть он и был аляповат, но дареному коню, как известно в зубы не смотрят. Тетя Света тоже получила такой же подарок на память от прежних соседей и тоже повесила его на стену в большой комнате.
Семья тети Светы получила квартиру на нашей же лестничной клетке, что привело в восторг и ее и мою маму. Они бесконечно бегали, друг к другу в гости, спрашивая совета, что где лучше поставить и в итоге наши квартиры стали очень похожи по расстановке мебели и других мелочей.
Хозяек это ни сколько не смутило, они были довольны, что опять соседи и в итоге все сложилось лучше не куда. Жизнь налаживалась. Дни стали течь один за другим спокойно и размеренно.
Лето сменила осень, за осенью пришла зима.
Мама частенько на выходные захаживала на Молдаванку и проводила время со старыми подружками за стаканом чая и свежими сплетнями вприкуску. Идя через привоз, домой, она болтала со знакомыми торговками про между собой: о погоде, с обязательным упоминанием о последнем повышении цен, обсуждали у кого и как болит голова, у кого она сейчас болит больше и кому сейчас хуже, слыша в ответ традиционное « - а кому щас хорошо?» покупала банку «бубачек» и стакан «рачек», и шла дальше. Вернувшись, домой с восторгом, делилась последними новостями с места событий и была счастлива, что во дворе ее помнят и рады ее приходу. Мама могла часами рассказывать за жизнь нашего старого двора. И о том, что армянка Ануш, опять задирая юбки и демонстрируя свой пышный зад молдаванке Зое, заступалась за своего юркого как ртуть сынишку и когда все аргументы в свою пользу у нее заканчивались, то она показывала панталоны своей сопернице и уходила после этого с поля боя с высоко поднятой головой. На что в ответ худая как жердь молдаванка Зоя, крутила дули и визжала как не дорезанный хряк, вспоминая все ругательства, выученные у тети Гали.
Да, тетя Галя считалась у нас во дворе не превзойденной в этой области. Когда каждое утро открывалось ее окно, и Галя начинала трусить дорожки на голову старой еврейки Софы, все соседские ребятишки собирались послушать шедевры отборной ругани, и это стало уже ритуалом в нашей дворовой жизни.
- Я дико извиняюсь, говорила Софа, - но шо у вас повылазило? я тут на природу радуюсь!
- Вы хочете знать что я думаю по этому поводу? Лучше вам Софа не плюваться в мою сторону слюнями!
- Убиться веником, вы сами брызжите слюной, так что мою квартиру уже уносит в море.
- Ой, не смешите мои тапочки мадам, и эту хибару вы называете квартирой? Пердольня – вот ее имя!
- Что вы себе позволяете?
- Ша, берегите мозги для инсульта, если их в тебе осталось…
И так каждый день.
Весна заявляла свои права. Погода становилась все теплее и теплее. Я уже начала переживать за сессию, которая должна была начаться в мае месяце и приближалась с каждым теплым и ласковым днем неотвратимо.