Гость из леса

Роман, волнуясь, поведал директору леспромхоза всю историю Тришки. Он даже не заметил, как свернули с тропинки к конторе Майя и Никита Поздняков. Они остановились за его спиной и стали молча слушать. Папироса у Лапина прогорела до мундштука, и, когда он сунул её в рот, пепел просыпался на брюки. Скомкав и выбросив окурок, он полез в карман за новой папиросой, но, помяв её в пальцах, так и не закурил. Старший Басманов поглаживал крепкой огрубелой рукой ложе ружья. Папироса, прилепившаяся к нижней губе, тоже погасла, но он забыл про неё. Немного удивлённо поглядывая на сына - одно дело самому с ним разговаривать, другое - слушать его в присутствии посторонних, - Тимофей Георгиевич и сам заражался сыновьей убеждённостью в несправедливости задуманного дела. Он вдруг сейчас отчётливо осознал, что если они убьют медведя, то тем самым нанесут мальчику непоправимую душевную травму. Роман открытый, честный парень. Таким его Басманов и воспитывал. В отличие от многих мальчишек Роман никогда не врал отцу. Ни в большом, ни в малом. И раз он пришёл сюда - значит, он, отец, не сумел убедить сына… А не сумел потому, что и сам сомневался в справедливости задуманного. Понял старший Басманов и ещё одно: если бы он застрелил Тришку, сын никогда бы ему не простил. Между ними всегда бы стоял медведь. От этой мысли он даже немного растерялся. Перестал гладить ложе и отодвинул от себя ружьё. Нет, он из него не выстрелит! Машинально снял патронташ и положил рядом.

И никто этого не заметил, кроме Майи. Девочка, казалось, всё поняла и улыбнулась. Тимофей Георгиевич неуверенно улыбнулся в ответ.

Когда Роман умолк, директор тоже полез в карман за папиросами - и что это у взрослых за привычка, в трудные минуты хвататься за спасительное курево? - достал, размял в пальцах, сунул в рот и щёлкнул зажигалкой. Видно было, что всё это он проделал машинально, по привычке, а мысли далеко…

- По этой, значит, причине ты и притащил мне обратно мопед? - наконец нарушил молчание Пётр Васильевич.

- Я был неправ, - сказал Роман. - Мопед здесь ни при чём. И он не мой, а общий.

- Хорошо, что ты хоть это понял, - уронил директор, задумчиво глядя на дремавшую у его ног собаку. Неожиданно он перевёл взгляд на Майю и спросил: - Зачем ты свистела? Ты знала, что Тришка придёт?

- У сосны что-то шевелилось, мигало, и мне стало страшно, - ответила она.

- И ты позвала на помощь медведя?

- Он добрый и умный.

- Чудеса! - усмехнулся Поздняков. - Девочка заблудилась в лесу, ей стало страшно, и она вместо людей зовёт на помощь - кого бы вы думали? - медведя! Расскажи кому, не поверят!

- Вы ведь верите? - взглянула на него Майя.

- Егор матку глухариную завалил, - подал голос Лапин. - А у нас охота на эту птицу на три года запрещена. Сами знаете, глухариные выводки завозили сюда аж из-под Белоруссии.

- Сколько он рыбы и зверя погубил - не счесть, - проговорил Тимофей Георгиевич. - А помните, в позапрошлом году зимой двух лосей ухлопали? Как пить дать, это Егорова работа. Правда, выкрутился он тогда, иначе бы не миновать крупного штрафа.

- Тришка - ручной медведь, - сказал Роман. - Его ничего не стоит убить. Он привык жить с людьми, вот и тянется к ним. Поэтому и не уходит из нашего леса.

- А сколько собак в посёлке задрал? - возразил Поздняков. - Женщины стали опасаться ходить за ягодами-грибами.

- Я ему ошейник надел, - сказал Роман. - С блестящими железками. Каждому понятно, что это Тришка.

- Если так любишь, что же ты его не воспитал? - взглянул на него директор. - Разве это дело - на людей бросаться?

- Это неправда, - тихо сказал Роман. - Такого не было.

- А Егор?

- Он ведь стрелял в него! - воскликнула Майя. - И видел, что это стоит у сосны Тришка. Ещё было светло - и ошейник издалека был виден. И потом, я кричала ему, чтобы не стрелял. А он всё равно выпалил. Раненый Тришка и бросился на него…

- Егору вперёд наука - не браконьерствуй, - сказал егерь. - А то последнее время совсем распоясался… То косулю подшибёт, то капканы на куницу расставит. Кабаниху ухлопал. Никакого сладу с ним не было… И мать такая же: на базаре задержали со свежей рыбой, так на весь райцентр раскричалась…

- Егор сам виноват, - поддержал Басманов. - И получил по заслугам.

- Я гляжу, вы готовы всю свою работу переложить на медведя, - улыбнулся директор. - Выходит, он один стоит пяти егерей?

- Мы пока нянчимся с браконьерами, - заметил Лапин.