Гость из пекла

— Не извольте беспокоиться, Анципер Гаспидович! — прогудел круторогий черт… наклонился… раздался стон ломающегося камня. — Вот! — довольно сказал круторогий, протягивая лысому кусок тротуарной бровки размером с ногу взрослого мужика.

— Маленько не по размеру… — поглядывая то на «камешек», то на ремень рогатки, смущенно пробормотал лысый черт.

— Тут памятник неподалеку, могу за постаментом сбегать, — с готовностью предложил круторогий.

— Козел! — выругался болотный. — С кем приходится работать… На тебе твой камешек! — Он протянул лысому маленький осколок от разломанной бровки.

— Благодарствуйте! — Лысый черт принял камешек с поклоном, заложил в ремень рогатки, оттянул к левому рогу… глаз его прищурился, морда перекосилась… — Айн, цвай, драй! — шепотом отсчитал лысый черт.

— Теньк! — проскочив между прутьями окружающей фонарь решетки, камешек клюнул стекло. — Дзень! — Мелкой крошкой стекло посыпалось вниз, огонь вспыхнул искристой дугой и погас. Проспект погрузился во тьму.

— Капут их фонарику! — гордо объявил лысый.

— Молодец, Анципер Гаспидович! — кладя ему лапу на плечо, похвалил болотный. — Вот, учитесь, черти, — и стреляет метко, и языком противника уже успел овладеть. Будем использовать тебя при допросах пленных. Да, кстати, пленных — не брать! Глушите камеры! — распорядился болотный.

Круторогий черт сунул два когтя в рот, и длинный переливчатый посвист вскинул в небо стаю голубей. Переполошенные голуби беспорядочно закружились над зданием банка, выстроились клином… и прошлись вдоль фасада.

— Ляп! Ляп! Ляп! — черно-белые птичьи «отметины» стекали по круглым глазкам видеокамер, пялящихся с дверной притолоки и окон.

— Поддерживает немцев Чертов Евросоюз или нет, а доказательств оставлять не будем, — проворчал болотный, внимательно наблюдая, как голуби «отстреливаются» и тут же заворачивают на второй заход. Удовлетворенно кивнул и скомандовал: — А теперь — вперед! В атаку! Только тихо…

— Хур-р-ра-а! На рога-а! Врага-а! На рога-а! — тихонько прокричали черти и сквозь изгородь рванули к дверям «Seelebank».

Высоченный, как жердь, бледный черт в похожем на балахон длиннющем черном пальто встряхнул руками — с жужжанием, противным, как вой электродрели в воскресенье утром, рой толстых жуков выпорхнул у него из рукавов и обсел провода сигнализации. Клац-клац! — острые, как кусачки, челюсти жуков начали перемалывать провода. Зашипело, мелькнула слабая искорка… поджаренные до хрустящих крылышек жуки посыпались на тротуар, черт в балахоне побледнел еще больше и схватился за грудь… но красные глазки сигнализации медленно потускнели и погасли. Сдавленно хихикая, круторогий черт схватился за ручку двери и рванул. Хрустнуло, брякнуло, снова заискрило… еще рывок, створка распахнулась… и невесть откуда прямо на бараньи рога черта свалилось растрепанное воронье гнездо. Громко молотя крыльями, разбуженная ворона взвилась в воздух, распахнула клюв, собираясь истошно заорать… Свистнул воздух, и летающий черт, похожий на заморенную голодом обезьяну с нетопыриными крыльями, перехватил ворону в воздухе, в одно мгновение свернув ей шею.

— Дополнительная сигнализация, — ловя падающий на него сверху вороний труп, буркнул круторогий. — Хитро…

— Да мы хитрее! — залихватски ухнул лысый черт, выхватывая дохлую ворону у него из лап и закладывая ее в резинку своей рогатки.

Лысый черт ворвался в холл «Seelebank»… В похожей на аквариум прозрачной будке охранника вскочил наряженный в защитный камуфляж молоденький чертик. Лысый черт выстрелил. Дохлая ворона просвистела через весь холл, пробила стекло и пришпилила охранника клювом к задней стене. Скрюченные вороньи лапки торчали из пробитого насквозь горла. Чертик судорожно дергался, скребя когтями по евроштукатурке стен. Затих… и осыпался на пол кучкой золы. Дохлая ворона шлепнулась сверху.

— Один пошел! — довольно хмыкнул круторогий. — Обустраивайся в Пекле, гитлерюгенд чертов! — Он выхватил из кармана пластиковую карточку-пропуск. Одновременно морда его начала стремительно изменяться — свернулись крутые бараньи рога и рассыпались по плечам длинными каштановыми волосами, пятачок сменился аккуратным точеным носиком, пропала шерсть, и побелело лицо, стрелками выгнулись брови… На широченных, как двери, плечах черта сидела изящная головка навки по связям с общественностью.

— Марыся! — тоненьким девичьим голоском пропел черт, подставляя физиономию сканеру и одновременно просовывая карточку в прорезь турникета.

Турникет загудел… Турникет грюкнул… Турникет судорожно дернулся… И открылся!

Круторогий черт шагнул внутрь — между его ногами кубарем вкатился лысый. Как был, с Марысиной головой на плечах, круторогий ринулся в будку охранника и, сверяясь с какой-то бумажкой в лапах, принялся щелкать кнопками на пульте.

— Такой талант к перевоплощению, а в технике ничего не понимаешь! — отпихивая его в сторону, буркнул лысый и нажал пару клавиш.