Гость из прошлого

– Простите, сегодня не самое удачное время для воспоминаний.

– Да, вы правы. Жаль, что после стольких лет мы встретились при таких печальных обстоятельствах.

– Прошу прощения, но я не очень хорошо себя чувствую. Я заставляю себя соображать. Эта панихида… она отняла все силы.

– Да, да. Разделяю ваши ощущения. Все это ужасно. Единственный ребенок, надежда родителей. Знаете, мне даже показалось, что Дима немного не в себе.

– Любой на его месте предпочел бы сойти с ума… – неожиданно сказала Саша. Страшно, что она на самом деле так думала. Наверное, она судила по себе. Такое горе ей помогло бы пережить лишь беспамятство. Хотя о чем это она? Забыла об абортах, жалостливая какая. – Не дай бог, конечно, жить в беспамятстве.

– Вы не знаете, о чем говорите, дорогая Александра Олеговна.

– А никто не знает… кроме Дмитрия Ильича… Светланы Николаевны…

– Никогда бы не подумал, что судьба поставит Диме такую подножку. Хотя, если разобраться, не первый раз спотыкается мой друг, не первый. – Аркадий Семенович многозначительно посмотрел на Сашу. – Давно его неприятности начались, очень давно.

– Вы давно знакомы, значит, знаете о нем немало, но сегодня не самый лучший день для воспоминаний, – нервозно заметила Александра.

– Вы тоже в курсе, Сашенька. Мне бы не хотелось говорить прямо…

– Извините, мне сегодня не до намеков.

– Тогда я скажу: он очень переживал, когда… когда у вас ничего не получилось.

– Опять вы! Нашли время, честное слово! Невозможно просто! Простите, мне нужно ехать, – Лескова уже не скрывала раздражения. Голова все еще раскалывалась, а общение с другом Прохорова не способствовало облегчению состояния. Снова сев за руль, Саша выглянула в открытое окно. – Кстати, вы почему на кладбище не поехали?

– Сердце, милая, барахлит, боюсь, не выдержу. А с Димой я разберусь. Он поймет.

– Остаться один на один с непоправимым – впору ли быть разумным?

– Вы ведь, Сашенька, тоже не поехали.

– У меня нет оправдания.

– А ваша мама? Римма Григорьевна здесь? – мужчина посмотрел по сторонам. Толпа постепенно рассеялась. Осталось лишь несколько старушек. Они продолжали обсуждать происшедшее. Одна то и дело вытирала платочком слезы, а две другие что-то наперебой говорили, говорили. – Я бы хотел ее увидеть, пообщаться.

– Нет, мама не приехала. Она не смогла.

– Да, да. Понимаю. Жаль, хотя повод, разумеется… – Аркадий Семенович многозначительно посмотрел на Александру. – У каждого из нас своя жизнь, свои испытания.

– Вы правы, но это не оправдание для того, кто не смог выразить соболезнование в такой трудный момент. – Саша почувствовала нарастающую злость на мать. Такое состояние охватывало ее не первый раз. Всегда, когда происходящее казалось несправедливым, Александра переключалась на претензии к матери. Она сама так и не устроила свою жизнь и приложила немало усилий для того, чтобы дочь разделила ее участь. Правда, если быть честной, нельзя забывать, что тогда, лет двадцать назад, Римма Григорьевна пыталась вразумить Сашу.

– Такие мужчины редкость. Ты не отталкивай его. Пора, наконец, повзрослеть, Шурка! – говорила мама. – Выходи за него, не раздумывая. Любовь придет. Главное, что он тебя любит, глупая! Не отвечай сгоряча. Подумай, прошу. Посмотри на меня: искать рано или поздно просто надоест, а что останется, кроме одиночества и разочарований?

Больше никогда, ни до ни после, Римма Григорьевна не показывала своего отношения к тому или иному мужчине в жизни Саши. Лишь со временем девушка увидела в этом доказательство того, что Прохоров по-настоящему понравился умудренной опытом женщине. Может быть, она и сама не возражала против романа с Дмитрием Ильичом, но разница в шесть лет… Тогда считалось, что женщина должна быть моложе, иначе гарантировалось клеймо коварной соблазнительницы, похотливой стервы. Римма Григорьевна могла мечтать, но Прохоров был влюблен в Сашу, а она все еще боялась повзрослеть.

Глава 4

Разрыв отношений между Кариной и Сашей на курсе обсуждался недолго. Все настолько привыкли к тому, что три года девчонки были не разлей вода, а то вдруг обходят друг друга стороной, обмениваются убийственными взглядами. На лекциях садятся за разные парты, на практических занятиях избегают оказаться рядом. Саша хотя бы словами не бросалась, а Звягинцева не упускала возможности съязвить в адрес бывшей подруги.

– Не поделили паренька, делов-то, – комментировали происшедшее сокурсники.

Все произошло в тот самый вечер, когда Карина с Юрой приехали к Лесковой в гости. Сначала балагурили, смеялись, поглощая приготовленный Сашей ужин. Будинцев нахваливал ее кулинарные способности, подтрунивая над Кариной, которая готовить не любила и не умела. Она считала, что время, проведенное на кухне, складывается в вычеркнутые из жизни годы. Она не собиралась тратить на стряпню столько сил и времени. У нее были амбициозные планы на будущее, выходящие далеко за рамки домашних забот.

– В жизни есть много чего поинтереснее плюшек и борщей, – парировала Звягинцева, совершенно не комплексуя.