Гостеприимный край кошмаров

– Читай, – проворчал он неприязненно, так и не дождавшись, чтобы она что-нибудь сказала. – Да не бе-бе, ме-ме, а с выражением!

На конверте рисунок: знакомая эмблема с факелом.

«Господин Нутвер!

Желаем Вам несокрушимого здоровья и долголетия! Вы наша гордость, мы на Вас равняемся!

Старшие ученики военно-спортивной школы «Пламенный Легион».

Те самые субчики, которых Лерка нажила во враги.

Еще один такой же конверт.

«Господин Нутвер!

Поздравляем Вас! Мы хотим быть как Вы, такими же героями, и воевать за Добро против темных сил! Мы будем брать с Вас пример, и когда вырастем, тоже будем убивать кесу, будем отрезать им языки, вырывать глаза, отрубать руки и ноги, выдирать клыки, сажать их на кол и давить гусеницами боевых машин, потому что они плохие, как это делали Вы во время Темной Весны! Приходите к нам в школу, мы покажем Вам, какие мы сильные и смелые, чему научились!

Младшие ученики военно-спортивной школы «Пламенный Легион».

– Были такие дела, – благосклонно пробормотал Нутвер. – Какие хорошие детишки, как хорошо написали… Давай дальше.

«Брр, гадость какая, да он же маньяк! И школы у них тут ничего себе… Если то называется борьбой добра против темных сил, тогда или я чего-то не схватываю, или сами они еще как темнят…»

Уткнувшись глазами в корреспонденцию – лишь бы этот стареющий изувер не заметил, какие чувства ее охватили, – Лерка взяла с подноса следующее письмо. На конверте пунцовое сердечко, в углу надпись мелкими буковками: «Внимание! Чары стандартные «лепестки», срабатывают по истечении минуты. Необратимо».

Такие почтовые принадлежности для любовных посланий продавались в отделе канцтоваров «Изобилия-Никес». Дорогущее удовольствие, зато шантажистам нечего ловить.

Показала адресату:

– Это вскрывать или сами?

Тот махнул рукой с неожиданным благодушием:

– Давай, читай.

«Дорогой Дерек!

Прошло столько лет, но я тебя не забыла. Когда вспоминаю позапрошлое лето, мое сердце чирикает, как птичка. А у тебя оно тоже чирикает?

Целую-целую и помню.

Когда-то твоя Нинелла Н.».

– Да, былое… – мечтательно произнес Нутвер. – Жизнь идет, годы текут… Н-да…

Лерка вздрогнула от неожиданности, когда листок у нее в руках рассыпался на мелкие голубовато-белые лепестки. Шмыгнувший в окно ветерок подхватил их и разметал по комнате. Вот, значит, как оно срабатывает.

– Тут еще одно такое же.

– Читай.

Одна-единственная фраза, выведенная посередине аккуратным почерком:

«Наилучшие пожелания от Иссингри».

– Все, что ли? – недоуменно нахмурился адресат, ожидавший новой порции сердечных излияний.

– Больше она ничего не написала.

– Знать не знаю, кто такая, – он недовольно пожевал губами. – Иссингри, надо же… Некрасивое имя. Нет такого имени.

– Фамилия, наверное, – подсказала Лерка.

Это послание тоже разлетелось лепестками, порыв игривого ветерка закрутил их вихрем, вымел в коридор.

«Господин Нутвер, Клуб любителей собачьих боев свидетельствует Вам свое почтение.

Член правления Клуба Гаштон Сойну».

Вовремя успела отвернуться к подносу на журнальном столике, чтобы скрыть зевок. Встала чуть свет, весь день беготня – ничего удивительного, что клонит в сон.

В последнем письме ненавязчиво просили денег.

«Господин Нутвер!